Потом что-то ещё выделывал
невообразимое… А, вспомнил! Будильник взял с комода – ну, знаешь,
раньше такие были механические, огромные – рукой над ним поводил.
Тот как начал трезвонить – все уши позатыкали. Стрелки вертятся,
как пропеллер. Потом – дзынь – что-то там оторвалось, он хрюкнул и
замолк. Отобрали у него будильник. Он ещё облака разгонял. Да-да!
Без дураков! На балконе – как будто мел со школьной доски стирал…
Потом какие-то фокусы с картами показывал. Долго его не отпускали,
всем хотелось попробовать его подловить, но – не вышло. В конце
хозяин принёс бутылку шампанского – из холодильника, между прочим,
так что рвануть сама она не могла – так этот Женя просто поглядел
на неё, руками взмахнул, сказал «пуфф» и – пробка в потолок. Но
самое интересное: рядом стояла бутылка вина, уже открытая, так она
ни с того ни с сего взорвалась и осколки по всей комнате
разлетелись. Ты знаешь, мне только сейчас в голову пришло, что на
фокусы это как-то совсем не похоже…
На это замечание Роман только
усмехнулся и с интересом покосился на отца: «А за столько лет
неужели не возникло никаких сомнений? Боже мой, до чего же люди
боятся всего, что выходит за рамки обыденности! Они готовы
проглотить какие угодно неправдоподобные объяснения, лишь бы только
спокойно жить дальше!».
Перебирая снимки, Роман с восторгом
выудил тот, на котором загадочный Женя глядел прямо в объектив:
скуластое лицо, очень выразительный резкий восточный разрез глаз,
взъерошенные волосы, демонстрирующие полное пренебрежение к
внешности. С удивлением Роман осознал, что с Рудневым они
практически ровесники. Просто этот Женя вёл себя, скорее, как
трудный подросток, чем как взрослый человек. Потому и выглядел
несолидно. Да и роста он был небольшого.
Взгляд у рудневского приятеля был
очень тяжёлый. Но не потому, что он намеренно фокусировал в нём
свою силу, а потому, что в его глазах плескался безумный внутренний
хаос. Его взгляд подавлял и завораживал, как зрелище
разбушевавшейся стихии. Видно было, что этого паренька терзают
совершенно нечеловеческие страсти, которые делают его неуправляемым
маргиналом.
Перед глазами почти сразу поплыли
картины: тот самый будильник, жалобно звякнувший перед тем, как
окончательно умереть. Брызги стекла от рванувшей вдруг бутылки и
выплёскивающееся на скатерть красное вино: по белой ткани
стремительно расползается пятно вишнёвого цвета…