– Потрясающе, Шойфет! – восхитился
Ливанов. – А на «бис» сможешь?
– Вы меня кинули, – игнорируя
насмешку, припечатал Роман обвиняющим тоном.
– Да, брось! – Ливанов
покровительственно потрепал его по волосам. – Есть же у тебя
совесть! Я думаю, ты прекрасно понимаешь, что отсутствие полной
информации не может позволить тебе сделать правильный вывод
относительно моих поступков.
– И по чьей же милости я практически
ничего не знаю? – прошипел Роман.
– Ром, – Ливанов взял его за плечи и
проникновенно заглянул в глаза, – ну я же обещал, что, как только
мы встретимся, я тебе всё расскажу! Я не виноват, что ожидание
затянулось. Босса своего слишком догадливого благодари.
При упоминании о Рудневе Роман
помрачнел и опустил голову. Он так и не разобрался до сих пор,
зачем рвался утром в реанимационное отделение: то ли убить шефа, то
ли убедиться, что с ним всё в порядке.
– Здравствуйте, молодой человек!
Искренне рад Вас видеть, – раздался за спиной надтреснутый голос
Мюнцера.
Роман вскочил с табуретки и поспешно
вытер руки о фартук.
– И я очень рад, – чистосердечно
заверил он, пожимая тонкую старческую руку. – Когда Вы приехали? Я
не видел, как Вы входили.
– А вот, мальчик нас с Колей привёз,
– Мюнцер ласково улыбнулся Ливанову. – Я Вас, честно говоря, тоже
тогда не заметил. Мне только сейчас Викентий сказал, где Вас
искать. Однако не буду вас отвлекать, молодые люди! Вы в отличие от
меня тут делом заняты… – И Мюнцер неторопливо удалился по
направлению к террасе.
– Мальчик?! – тихо фыркнул Роман, с
недоумением глядя древнееврейскому чуду вслед.
– Да для него и Николай Николаевич –
мальчик, – старательно сдерживая смех, прошептал в ответ Ливанов. –
Он только так у Радзинского и справляется: «как там наш мальчик?» –
об Аверине.
– А как же он меня тогда называет? –
поразился Роман.
– Ребёнок. «Как там дела у
ребёнка?»…
Роман не выдержал и захохотал.
Ливанов с удовольствием разделил его веселье. Пока они дружно
всхлипывали от истерического смеха, у калитки остановилась солидная
чёрная машина, из которой вышел сурового вида дяденька в строгом
костюме. Внимательно оглядевшись по сторонам, он открыл заднюю
дверцу и помог выбраться на свет Божий какому-то важному, холёному
господину в очках.
– Ба! Гоша! Чего ж без мигалки-то?!
– раздался насмешливый голос Радзинского: Викентий Сигизмундович
вальяжно шагал по дорожке навстречу гостю.