Их взгляды встретились,
повисла неловкая пауза.
— Чаю? — Николай
Николаевич отвёл глаза, жестом приглашая гостя в кухню.
***
— Просто поверьте мне: за мальчиком
необходимо присмотреть, — уже безо всякой улыбки внушал гость
понурившемуся Николаю Николаевичу так, словно хотел
загипнотизировать его. Тот лишь упрямо молчал, поглаживая ребристую
поверхность фарфоровой чашки и сосредоточенно созерцая розовые
цветочки и золотые завитки узора.
Чай был выпит, вазочка
с печеньем и пастилой значительно опустошена, но дело всё ещё не
сдвинулось с мёртвой точки. Разговор явно зашёл в тупик.
— Вы же сами говорили,
что на пути каждого из нас однажды встретился тот, кто помог нам.
Это просто наш долг. Помогая другим, мы всего лишь возвращаем долг.
Они в своё время сделают то же.
Укоризненный тон,
слишком очевидно рассчитанный на провокацию, не ускользнул от
внимания Николая Николаевича, но он не позволил снова втянуть себя
в утомительную дискуссию. Опять воцарилась тишина, нарушаемая лишь
мерным тиканьем часов на старинном буфете.
— Что-то стало душно,
Вам не кажется? — отдуваясь и оттягивая ворот свитера, устало
спросил гость. — Можно, я открою форточку?
— Конечно-конечно, —
пробормотал Николай Николаевич, всё ещё пребывая в оцепенении. Он с
лёгкой неприязнью проводил взглядом своего энергичного спортивного
друга, который аккуратно отодвинул тяжёлую гардину, отворил
форточку и замер, вглядываясь в порхающий за окном снег.
— Глупо обустраивать свою каюту на
тонущем корабле, — не оборачиваясь, неожиданно изрёк тот.
— Вы это мне говорите?! — поразился
Николай Николаевич.
— Вам, Вам. — Гость быстро вернулся
к столу, сел и вызывающе низко склонился к лицу шокированного
Николая Николаевича. — Вы не хуже меня понимаете, что Вам придётся
покинуть свою скорлупу. Скорлупа всегда временное прибежище. Глупо
думать иначе. Я знаю, — он решительным жестом пресёк попытку
собеседника возразить ему. — Я знаю, что Вы у нас уникум, и про
забивание гвоздей микроскопом тоже всё знаю. До сих пор Вы
выполняли очень тонкую и важную работу, с которой могут справиться
единицы, но поймите, что в этом деле на Вас просто свет клином
сошёлся! Можете гордиться своей незаменимостью…
— Никто не возьмёт на
работу учителя в середине учебного года, — без особой надежды
заметил Николай Николаевич.