– Чёрт возьми, – пробормотал Роман,
растерянно глядя на шефа. – Как же я устал от неясности…
Он вернулся в кресло и плюхнулся на
сиденье, безвольно откидываясь назад. Его руки плетями повисли
вдоль тела.
– Если Вы действительно были
заинтересованы в результате, – вяло заговорил он через некоторое
время, глядя в потолок, – наплевали бы на инструкции, посадили бы
меня напротив, налили бы мне стакан водки и сказали бы: «Рома,
мальчик мой, просто сделай, как я скажу. Поверь – так надо». И я бы
всё сделал. Потому что я верил Вам. И не было бы всей этой
канители…
– У меня не было диска, – холодно
ответил на это Руднев и сел обратно на диван. – Что бы я предложил
тебе «сделать»? И я не знал, что был второй проводник. И
Радзинского ты встретил раньше меня. А подростков спаивать не в
моих правилах.
– Тогда кофе что ли дайте… – хмыкнул
Роман.
– Кофе? Если поможешь мне
разобраться с кофеваркой…
– А где же Ваша секретарша? –
развеселился Роман и встал, намереваясь вернуть на место кофейный
столик. Руднев тоже поднялся, и они вместе перенесли столик
обратно.
– Я её сегодня отпустил. Хм… По
семейным обстоятельства…
– Ясно. Если покажете, где чашки, я
сделаю нам кофе. Я, в принципе, умею обращаться с кофеваркой. –
Роман смотрел теперь на шефа дружелюбно, словно и не бросался на
него разъярённой анакондой пять минут назад.
– Пойдём.
Они разворошили наденькино
хозяйство, отыскали всё необходимое. Роман разобрался с хитроумным
агрегатом, и вскоре густой кофейный аромат наполнил рудневский
кабинет.
– Расскажите мне всё. С самого
начала, – сдержанно, но довольно твёрдо попросил Роман, делая
первый глоток из синей фарфоровой чашки. – Или боитесь? – Он
насмешливо блеснул чёрными глазами, изучая реакцию шефа.
– Кого? Радзинского что ли? –
усмехнулся Руднев. – Да он меня ещё и похвалит! А больше мне
бояться некого…
– Значит, расскажете?
– Куртку сними. Разговор не на пять
минут.
Роман бросил куртку на соседнее
кресло и остался в чёрной рубашке. Андрей Константинович
усмехнулся, скользнув взглядом по его фигуре.
– Что? – Роман вопросительно выгнул
бровь.
– Да так… И – где твои манеры, Роман
Аркадьич? До шкафа дойти трудно?
– А! – Роман пренебрежительно махнул
рукой. – Хоть Вы не воспитывайте! Я целых полтора месяца был
хорошим мальчиком.
– Я смотрю, твой Бергер сумел тебя
приручить! Надеюсь, в качестве ответной любезности ты поведаешь
мне, чего ты над ним так трясёшься?