Показалось, или на самом деле куст шиповника подозрительно
колыхнулся? Наверное, это ветерок потрепал листву … опять… нужно
проверить.
Осторожно, выставив перед собой самострел, я приближаюсь к
привлекшему внимание кусту. Вот и овражек; опустившись на корточки,
я сверху осматриваю заросли. Ничего подозрительного, лишь басовитое
гудение шмелей и пчёл. Я продираюсь сквозь шиповник, и оказываюсь
на дне. Конечно, и здесь никого, А жаль. Вот бы…
Выпрямившись, я ощущаю – острое и твёрдое царапнуло спину.
Сначала я даже не испугался, мало ли? Ветка зацепила.
Показалось, я уловил сдерживаемое дыхание, тогда и понял – сзади
кто-то есть. Это не наши, значит… что значит? Я в овражке;
меня не видно, никто не поможет. Что же делать?
Я медленно, очень медленно поворачиваюсь. Передо мной… человек?
Какой-то неправильный человек – невысокий, ниже меня, и жутко
худой. Тощие ноги в бугорках мускулов, костлявые руки перевиты
мышцами, словно верёвками. А тело прикрыто накидкой, сплетённой из
грубых растительных волокон. Пришла догадка: это – чужак. У
него длинные, спутанные волосы, на теле –
будто слой жирной грязи. Стоит создание в странной
неудобной позе. Одна нога согнута в колене, вторая отведена вбок.
Сутулая спина, тело скособочено, в руке у чужака копьё. Большой и
ржавый кусок заострённого металла примотан к сучковатой палке,
наконечник упирается мне в живот. И почему-то нет сомнений – если
чужак захочет, ему понадобится доля секунды, чтобы намотать мои
кишки на своё нелепое оружие. Странный человек сверкает белками
глаз, рот превращается в оскал. Меня удивляют зубы – белые и
ровные. Сделав неуверенное движение губами, чужак выдавливает
слова:
– Е-да давай.
И угрожающие тычет копьём. Ух, больно же! Куртка распорота, на
животе появилась неглубокая царапинка.
– Одеж-да давай.
Ещё один тычок.
– Оружи-е давай.
Обошлось без тычков. Я киваю и говорю:
– Нет еды. Сейчас принесу.
Оскал, тихое рычание.
– Не ходи, давай еду.
На глаза наворачиваются слёзы, я понимаю – это всерьёз, если не
послушаюсь, меня убьют. Я готов отдать одежду и даже оружие, но у
меня нет еды. Я говорю:
– Возьми, вот.
Медленно, очень медленно, я подаю чужаку самострел. Дикарь
растерянно косится на оружие, потом на меня, рука
нерешительно тянется к самострелу. Теперь некогда бояться. Слегка
довернув