Нищенка и оборотень - страница 11

Эрнесто широко улыбался, болтая с прелестной кухаркой викария, в его же доме. Она была в точь, как он любил: чернявая, да фигуристая. Короткие пряди волос выбились из-под ее чепца и прилипли к мокрым от пота вискам. А в руках кухарка держала ощипанного петуха.— … а под ночь вернулся инквизитор. И сразу дайте ему, подайте рыбного бульону. А у меня все плошки пусты, все уж нищим раздала. Пришлось ему сухого хлеба отужинать.— И сейчас… плошки пусты? — со вздохом спросил Эрнесто.— Так уж найдем, — затейливо обернула завиток волос вокруг пальца кухарка и раскраснелась. — И рыбу, и бульону.Эрнесто проглотил слюну и настроился уже отведать рыбного бульона, как в кухню вошел Маттео и возмутился:— Вот ты где?! А я тебя уж полчаса ищу! Просил же, в комнате моей подождать.— Так я ждал, — беспечно отозвался Эрнесто, не понимая, отчего Маттео так сердит. — А после услышал дивный рыбный аромат, — и подойдя к нему поближе, добавил тихо: — А кухарка-то на редкость хороша.Маттео и сам был не прочь поесть. А потому сел за стол рядом с Эрнесто и кивнул кухарке, мол, две тарелки подавай.— А зачем вы за мной послали? — спросил Эрнесто, наслаждаясь запахом бульона. — Про зверя узнали чего?— Женщин допросили. Обе сознались в убийствах и колдовстве. Осталось понять, которая из них зверь.— Дождетесь полнолунной ночи и в лес их отведете? — догадался Эрнесто.— Это будет непоколебимым доказательством. Однако, если они обе устрашились палача и оболгали себя, то мы не только не увидим зверя, но и позволим ему дальше убивать. В этом случае, не избежать мне людского гнева.Эрнесто кивнул. Да, опасения Маттео не напрасны. И что с ним сделает народ, если зверя он вновь упустит, понятно даже дураку.— Оставьте женщин, они уж никуда не денутся. Займемся же пока охотниками и лесорубам. И надобно к бродягам присмотреться. Как известно, за золотую монету они и Дьяволу душу продадут. — Тогда разделимся, — согласился Маттео и вдруг воскликнул в сердцах: — Как бы пригодился мне Джузеппе! Но раз уж случилось так, то возьми на себя охотников и лесорубов, а к бродягам присмотрюсь. Эрнесто был доволен. Бродяг поболее будет, чем охотников и лесорубов. И пока Маттео будет обхаживать вонючие городские улицы, он займется Франческой. Ведь толку проводить допросы, если ему хорошо известно, кто на самом деле зверь? — На том и сговоримся. — И вот еще, Эрнесто, — сказал Маттео, кивком поблагодарив кухарку за добротный бульон. — Полнолунная ночь станет и твоим испытанием. Я не забыл о том, как залечились твои раны. — Меня подозреваете? — опешил Эрнесто. — Сказал же вам, что не я раны залечил. И стал бы я в отряд вступать, чтобы самого себя поймать? — Из того отряда лишь ты один живым остался, — заметил Маттео. — И сомневаюсь я, что Франческа к твоему исцелению причастна. Так ты и докажи мне это! Неужто самому не хочется снять с себя все подозрения? Эрнесто мысленно скрипнул зубами. Он именно этим и занимался! Да только думал, что успешно, но как видно - Маттео не глупец. И как теперь от испытания отвертеться? — Маттео, мне это ничего не стоит, — с готовностью ответил он. — Хотите доказательств? Так ведь я и так быть с вами в полнолунную ночь собирался. И сам хочу узнать, кто зверем окажется. — Ну, вот и славно, — похлопал его по плечу Маттео. — А что же станет с Франческой? — спросил Эрнесто как бы невзначай. — Когда убедитесь в том, что она ведьме? Неужто на костер отправите? — В монастырь, — ответил Маттео, и понял Эрнесто - решение он принял уже давно. И усмехнулся. Уж он-то не позволит такую красу в монастыре схоронить. Но сперва остаться бы живым…***Франческа утопила руки в липком тесте и принялась его вымешивать. Она запомнила, что Эрнесто по нраву ржаные лепешки и изо всех сил старалась ему угодить. — Свечерело, ему пора прийти, — сказала Эдда, выметая пыль за порог. — Теперь он важный господин, с инквизитором дружбу водит. А я говорю ему, что добром это не кончится. Но он как и прежде, меня не слушает. А я чувствую, что горько наплачусь на его могиле. Франческа вздохнула. Ее и саму тревожила столь опасная дружба. Что станет, если запереть волка и овцу в одном загоне? — Маттео, хоть и инквизитор, но душе его не чуждо сострадание, — заметила она. — Не тревожься, Эдда. У Эрнесто нет причин погибать. — А у женщин они были? Ты слышала, что Лукреция и Симона томятся в темнице? Ты веришь, что одна их них - зверь? Франческа отрицательно покачала головой. — Маттео отпустит их. Иначе быть не может, — пытаясь убедить себя, произнесла она. — Я видела, как может. Еще не дотлели костры на площади, уж новых дров везут. Франческа промолчала, не став ее переубеждать. А сама решила, непременно поговорить с Маттео и упросить его невинных женщин отпустить. Эрнесто вернулся, когда она испекла все лепешки. Франческе не понравилось его задумчивое лицо, но с вопросами она решила обождать. Он неохотно ел, словно не был голоден. И у Франчески возник закономерный вопрос: — Тебя кто-то накормил? — Женщина, — таинственно улыбнулся он. — Чернявая, грудастая. А бульон ее был таким роскошным, что я устал рыбу из него вылавливать. Франческа нахмурилась. И почему-то ощутила себя так, словно она была ему ревнивая жена. — Так бы и прошлась по твоему лицу ладошкой! — сердито топнула ногой она и в печке отошла, зло дыша. — За что же? — подошел Эрнесто сзади и так ей вдруг захотелось, чтобы он ее приобнял.— Я тебе лепешки сготовила, и волновалась за тебя. А ты бульоном объедался и грудями восхищался! — Так ты свои мне покажи, я и ими восхищаться стану! — рассмеялся Эрнесто и приобнял ее за талию. — А впрочем, нет. Не показывай. Позволь мне помечтать. — Так ты мечтаешь? — спросила Франческа, чувствуя тепло его сильных рук. — Попутно засматриваясь на другую? — Я перестану засматриваться в тот же миг, как пообещаешь стать моей женой, — прошептал он, лаская ее шею горячим дыханием. — Но быть может, став женой, вскоре окажешься вдовой. — Почему же? — встрепенулась она и к нему лицом повернулась, ища в глазах шутливый смысл. Но разве таким шутят? И Эрнесто не шутил. — Маттео намерен не спускать с меня глаз в полнолунную ночь. — Он тебя подозревает, — поняла Франческа. — И если он узнает правду, то один из вас погибнет. Эрнесто кивнул. И по глазам ее прочел, что тревожится она за них обоих.