—
Похоже, они здесь холм раскопали! — обратился к другу сэр Гром. Но Феоктистов не
отреагировал. «Скорее всего, в таком же тереме, в Канантоне, жила и
леди Вероника. А вот здесь, значит, Айвенго...» Заноза ревности
ужалила сердце, но он постарался не подать вида.
Наконец, широкий деревянный настил,
являвшийся одновременно и крепостными воротами, опустился. За ним
ждала группа вооружённых галлов с большими щитами, имевшими
характерное секирообразное крепление по центру — железный умбон. На
полшага впереди прочих возвышался сам благородный Торин
Аржантанский. Огромный и сильный, он был на голову выше челяди.
Прежде всего, внимание привлекали роскошные седые усы, затем волосы
до плеч, а потом уж кустистые брови и пронзительно-синие молодые
глаза. На нём сиял начищенной медью яйцеобразный шлем с небольшим
гребнем посередине и металлическими крылышками по бокам. Длинный
тёмный плащ, отороченный мехом и застегнутый на скромную пряжку,
закрывал владетеля от плеч до ног. Лишь рукоятка огромного меча и
мягкие сапоги без шпор выступали из складок. Не смотря на свой
несколько архаичный вид, смотрелся старый галл как самый настоящий
рыцарь. А упрямые скулы и твердая линия носа уже были знакомы
оборотням по физиономии приятеля.
—
Представительный мужчина! — сказал
Николай. Друзья спешились и сняли с голов шлемы. Это несколько
успокоило стоящую в напряжении охрану. Сэр Волк, необычайно
спокойный, не спеша повесил перевязь меча на луку седла, взял
отделанный золотом изящный лук с колчаном стрел и приблизился к
владетелю.
—
Благородный сэр Торин Аржантанский, я — сэр Владимир Кальвадосский Волк, барон де
Шансон, пришел к тебе с чистым сердцем и открытой душой. Прими от
меня в дар это оружие, и да будет мир между нами!
Несколько озадаченный галл принял
лук.
— Да
будет мир между нами, рыцарь! —
ответил нарочито грубо, подчеркнув голосом обидное отсутствие слова
«сэр». Феоктистов не отреагировал. Удивившись, феодал пригласил
гостей разделить с ним трапезу. С помощью грумов друзья сняли
снаряжение и расседлали коней. Проследили, чтобы дестриэ почистили,
напоили и вдоволь насыпали овса. Непонятные гости всё больше
нравились благородному Торину, несмотря на давнюю неприязнь к
современным владетелям Галлии. Тем, кто именовал себя новомодным
имперским словечком «норманы».