76. Гора Хорай, кит. Пэньлай — место, где по даоским поверьям,
обитают боги и обожествленные люди.
77. Символы императорской власти: меч, принадлежавший богу
Суса-но-о, зеркало, при помощи которого боги выманили из пещеры
богиню Аматэрасу и драгоценная яшмовая магатама — украшение в виде
клыка животного.
78. Тайра Масакадо и Тайра Садамори были двоюродными братьями.
Масакадо убил своего дядю, отца Садамори, и поэтому Фудзивара-но
Тадахира, фактический правитель страны, на запросы Тайра Садамори
отвечал, что это частная распря, и он не может дать
правительственные войска ни одной из сторон. На самом деле он
опасался усиления Садамори.
79. Горечавка и бамбук — герб Минамото, глицинии — Фудзивара
80. Полулегендарный врач древнего Китая.
81. По китайскому преданию, богиня Дождевых Гор одарила своей
любовью князя из рода Сян
82. Легендарный рыбак, женившейся на дочери Царя-дракона и
проживший с ней несколько лет в ее подводном дворце. Когда он
отпросился домой, он не застал в живых никого их родных, а в
деревне ему сказали, что Урасима Таро исчез много веков назад.
Раннее сонное утро в третьей четверти
часа Быка — время странное для прогулок, но не в канун Сэцубуна.
Ожидая праздничного шествия по улице Судзаку, люди с ночи
выбирались занимать места — иначе к назначенному часу уже и не
протолкнешься.
Снег, припорошив землю с утра,
подтаял за день, превратив пыль в грязь — а к ночи опять ударил
легкий морозец, и грязь схватилась ледком. Повозка ехала неровно,
приходилось все время держаться за поручни — да и бык не пытался
идти плавным шагом, не нравилось ему, что в такую морозную рань
заставили его покинуть стойло и тащить возок… Глухо мычал бык,
жаловался на жизнь небесному собрату.
Наконец тряска прекратилась.
— Мы на месте, — сказал Цуна. Запинка
в его голосе выдавала смущение: он не знал, как в этом положении
обращаться к Райко: сказать «господин» — можно испортить все дело,
сказать «госпожа» язык не поворачивался. Наконец, он нашелся: —
Проспект Судзаку!
Через какое-то время к повозке
подбежал Хираи Хосю, переодетый торговцем сладостями.
— Все пока тихо, — сказал он,
наклоняясь вроде бы поторговаться со слугой. — Несколько знатных
особ заняли места вдоль проспекта Судзаку, немного торгашей вроде
меня — больше не видать никого.