Руки бывшего начальника Левой Стражи
выдавали крепкую дружбу с мечом и луком, а под складками
просторного сокутай угадывалась фигура стройная, как у
двадцатилетнего Райко. И нес себя господин Хиромаса так изящно и
легко, как Райко никогда не удавалось двигаться в придворных
одеждах. В другое время Райко смутился бы этим сравнением, теперь
же смущаться не стал — не до того. В глазах еще стояли разметанные
в пыли шелка убитой девицы, в ушах звенели презрительные слова, что
бросал ему господин тюнагон Фудзивара Канэиэ. Много при дворе
людей, положением выше тюнагона — но господин Канэиэ изволит быть
родом из северных Фудзивара, он сводный брат императрицы-матери, он
член Великого Государева Совета [16], а потому начальник городской
стражи должен в его присутствии сидеть, головы не поднимая, даже
если бы на его совести не было двух нераскрытых убийств. Потому что
при дворе даже кошки изволят состоять в пятом ранге, а сам Райко —
в шестом.
Хранитель покоев велел подать
сладкого сакэ и к нему рисовых пирожков с острой начинкой. Райко не
знал, отчего господин Хиромаса — случайно, по его словам, услышав
гневные речи тюнагона, проникся сочувствием к такой мелкой птахе —
однако был рад, как говорится, и за паутинку ухватиться.
Говорили поначалу о пустяках,
Хиромаса расспрашивал о делах в восточных провинциях, о здоровье
отца и братьев — но видно было, что только ради приличия. И лишь
после того, как обсудили всех предков Райко, вплоть до сиятельной
особы Шестого принца [17], Хиромаса соизволил перейти к делу.
— Положение ваше, надо признать,
весьма скверное, и даже не потому что подозревать приходится чуть
ли не беса, а потому, что за всем этим чувствуется рука человека,
сидящего высоко.
Тут один слуга внес на лаковом
подносе закуску и сакэ, а другой — жаровню с пылающими углями.
Господин Хиромаса примолк, ожидая, пока оба, исполнив свою службу,
выйдут из покоев. Райко приметил, что по правую руку от них —
веранда, выходящая в сад, а по левую — освещенные комнаты, так что
если бы кто-то начал подкрадываться, чтобы послушать разговор —
тень его непременно упала бы на сёдзи. А господин Хиромаса, увидев,
что Райко это приметил, улыбнулся.
— А в таких случаях, — продолжал
господин Хиромаса, — будет ли найден преступник, нет ли — вы все
одно наживете могущественного врага. Если демона не отыщете — будет
против вас враждовать господин Канэиэ. Если отыщете — кто знает,
чью злобу возбудите… Бедственное ваше положение возбудило в моем
сердце жалость.