— Но если один человек будет
занимать, скажем, должность Великого Министра… и при том не
стареть… Это невозможно не заметить! И потом, будь я Великим
министром Хорикава — я бы опасался куда сильнее господина Левого
Министра. Если государь Рэйдзэй соизволит отречься и принять
постриг, то Хризантемовый трон достанется, скорее всего, принцу
Тамэхира — а значит, господин Такаакира сделается тестем государя,
и уж конечно, именно он возглавит Великий Совет!
— Почему же… и стареть, и умирать, а
потом это место займет другой представитель той же семьи, которому
какое-то время не придется скрывать свой возраст. Будучи нечистью,
эти существа вдвойне суеверны. Господину Такаакира ничего не
предсказано — значит, его можно не опасаться. Если он станет
серьезной угрозой — с ним поступят, например, как с министром
Каном.
— Но ведь и младенца можно просто
убить, — Райко поморщился. — Зачем вся эта кровавая игра? Убивать
прислужниц, чертить знак на пол-Столицы? Подсылать шпиона? Травить
сражу? Было бы гораздо проще приказать этому несчастному удавить
ребенка в постели.
— Сразу видно, господин начальник
стражи, что вы — человек, не подверженный темным предрассудкам. Как
же можно его убить, если в будущем он уже есть? Ему нужно судьбу
поломать сначала. А еще лучше — использовать это дело для того,
чтобы взять в руки власть совсем надежно. Чтобы сама нужда
скрываться отпала.
— Я бы целился все равно в господина
Минамото.
— Вы отличный стрелок, — улыбнулся
Сэймэй. — И вам нравятся решения, прямые, как полет стрелы. Но
заметьте — после сегодняшней ночи вся столица узнает, что равного
вам стрелка нет. Поэтому в стрельбе с вами никто не станет
состязаться.
Повозки остановились у ворот усадьбы
Минамото, слуги ввели их внутрь, выпрягли быков и помогли хозяину и
гостю выбраться. Кинтоки и Урабэ приняли пленника и повели в задние
помещения, где одну из глинобитных кладовых легко можно было
превратить в тюрьму. Сато доложил, что девицы получили все
положенные подарки и уехали. Садамицу с поклоном подал Райко
какую-то бумагу, привязанную к ветке сосны. Райко не сразу
вспомнил, что вчера отослал письмо даме Кагэро.
Без особого трепета он развернул
бумагу цвета топленого молока и прочел:
Когда туман рассеется в полях -
Лук не спеши натягивать, стрелок: