Кира сжала его ладонь и придвинулась
ближе — она умела прикинуться отважной, но в такие минуты напускное
мужество слетало с нее шелухой и на поверхности показывалась
женская сущность, которой свойственно искать защиты у того, кто
сильней. В отличие от нее, Тони не видел в проявлении женственности
ничего дурного: от этого он обычно становился безудержно смелым и
сентиментально-нежным. Впрочем, именно в тот раз смелости у него не
прибавилось. Нет, он испытывал вовсе не страх, существо в плаще с
капюшоном (и без косы!) внушало не страх, а ощущение кошмара,
невозможности происходящего и вместе с тем — реальности и ужаса
происходящего. Казалось, что творится нечто запредельно
дьявольское, и Тони не мог понять, откуда берется это ощущение, —
он будто наяву увидел, как старуха с косой ищет жертву, чтобы
отправить ее прямо в преисподнюю… В пекло…
Костлявая подошла к самому жерлу,
положила коробку под ноги и вдруг широким театральным жестом
откинула плащ за спину — его черную тень подхватил ветер и плавно
опустил в траву. Нарочитость этого жеста не показалась ни смешной,
ни чересчур патетической — от него повеяло еще большей жутью.
Мерцающий свет лавы осветил фигуру на краю Пекла — долгополое
черное платье и… белый воротничок…
Тони едва не охнул. Стоило посмеяться
над собой и своими фантазиями на инфернальные темы — надо же было
принять преподобного за старуху с косой! Между тем святой отец упал
на колени, воздел руки к небу и начал истово молиться. Молитва его
была недолгой: он поднялся с колен, взял коробку и, размахнувшись
обеими руками, швырнул ее в жерло, выкрикнув в полный голос:
— Именем Господа, убирайся туда,
откуда явился!
Ломая запекшиеся каменные корочки, в
стороны, как из-под точильного станка, брызнули искры. Сверток не
утонул, а, вмиг охваченный пламенем, будто растворился в
расплавленном камне — был съеден голодным расплавленным камнем.
Тони передернуло.
Святых отцов, независимо от
конфессии, Тони не любил со времен приюта, а потому еще один
одержимый борьбой с Дьяволом и дьявольскими «штучками» его не
удивил. Впрочем, в Англии священники в большинстве шли в ногу со
временем и охотно принимали технические новшества — музыкальные
автоматы в церковных дворах привлекали молодежь, автоматоны давно
сменили архивариусов, а некрограждане исповедовались в грехах и
получали искупление. Но среди священников находились и такие, что
шарахались от безобидного ундервуда, усматривая и в печатной
машинке происки Дьявола, не говоря о стрекочущих телеграфных
аппаратах, антигравитационных механизмах и термоядерных паровых
котлах.