Пойми нас, Манчестер, и Дартмут, поверь:
Не зря на испанском поем мы теперь…
Ребята слушали Гарри затаив дыхание,
и по пабу будто пронесся отзвук сегодняшнего «¡No pasarán!». Трудно
сказать, понимали ли они, насколько игрушечной была «битва» на
Кейбл-стрит по сравнению с войной, которую вела Республиканская
армия.
Кира едва не расплакалась — жалела,
что не едет в Испанию, — и Тони поспешил обнять ее за плечо.
Разумеется, ни в какую Испанию она бы все равно не поехала, но он
ценил ее жертву.
— Эту песню сочинил Микаэл Светлофф —
пароход и человек, — подвел итог исполнению Боб Кеннеди.
Однако его поправил всезнающий
Студент:
— Боб, пароход и человек — это
товарищ Нетте, русский дипломат.
— Да?.. — Боб задумался. —
Етить-колотить, я, наверно, чё-то попутал… Ну ничё, за такую
песнягу можно и товарища Микаэла сделать пароходом.
— Ты сам-то понял, что сказал? —
прыснул Тони.
— Ну хорошо, хорошо, не пароходом… —
проворчал Боб. — Круизным лайнером, вроде «Графа Цеппелина».
Нет, ничего Боб не понял, и Тони не
стал больше смеяться.
В половине десятого их выставили из
паба по причине его закрытия, но, возбужденные пением революционных
песен под гармонику, молодые коммунисты все же решили продолжить
вечер в баре на Брик-лейн. И в другой раз Тони нашел бы это решение
интересным, но выбитый кулак и присутствие Киры сводили на нет все
достоинства похода в Спиталфилдс.
Вечер выдался холодным, половина
редких фонарей на Белл-лейн не горела, а светившиеся так закоптили
плафоны, будто не газовыми фонарями были, а сальными свечками.
Сырой серо-желтый туман тянулся вдоль улицы саваном призрака, свет
ночного Лондона тонул в его клубах и не достигал кровли, потому
было темней обычного — грех не вспомнить о Джеке-потрошителе,
нескольких жертв которого обнаружили в двух шагах от этих мест. И
подкованный в истории Студент, конечно, о нем вспомнил, скрасив
дорогу экскурсией по приснопамятным местам. Убийство Мэри Келли он
осветил наиболее подробно, во всем его кровавом безобразии, и
предлагал на Коммершиал-роуд выйти по Дорсет-стрит, но Боб сказал,
что третьего дня там начали ремонт какой-то подземной трубы, а
потому поперек улицы прорыли канаву. Провалиться в нее в темноте
ничего не стоит, и лучше не рисковать.
Впереди показались задворки
Спиталфилдского рынка: приземистые тени складских зданий, полосатый
шлагбаум на въезде, а рядом — тусклый, безрадостный огонек в окне
деревянной будки сторожа. На перекрестке туман клубился веселее, и
в его глубине мерещились тени местных убийц с ножами, молотками и
паяльными лампами. Даже Боб хлебнул джина прямо из бутылки, а Кира
прижалась к Тони еще тесней — то ли от холода, то ли от страха ей
передернуло плечи. Почему-то захотелось замедлить шаг, а лучше
всего остановиться или повернуть назад.