– Гэрер! – воскликнул кто-то из
многотысячной толпы, и этот крик тут же подхватили. – Он жив!
Жив!
Окружавший башню барьер сам собой
растаял. Две огромных группы асайев стояли друг напротив друга. С
одной стороны – мастера и техники волн, принцы и воины Малкирима, с
другой – созидатели с патрициями и чёрными стражами. Несколько
обособлённо среди них выделялась обширная группа горняков и
глубинных патрициев. В установившейся тишине я встал между ними и
совершил глубокий поклон: опустившись на колени, склонил голову до
самой поверхности твердыни. Я слышал окружавшее меня изумление в
волнах и отдалённо – недовольство магистра Барбаша. Он бы никогда
не склонился так перед своими маккахидами. Асайи подошли ко мне
ближе. Я чувствовал в волнах каждого из них, ощущал их взгляды.
– Асайи Онсарры! – обратился я к ним,
поднявшись. – Я знаю и разделяю ваши страдания. Ибо я чувствую
такое же отчаяние. Я привёл вас сюда, желая открыть путь к новой
жизни, и все мы знали, что это не будет легко. Всё это время я был
на самой глубине волн. И я хочу с полной искренностью сказать вам –
у нас есть надежда! Я не могу пересказать словами всего, что я
видел, потому что на высотах Белой Вечности всякие слова теряют
свой смысл. Но я открою вам своё сознание, чтобы каждый из вас
прикоснулся к тому, что видел я, и понял то, что мне открылось.
Смотрите и чувствуйте.
С этими словами я раскрыл сознание
перед волновым покровом, объединявшим всех нас. Я видел, как гаснут
глаза моих спутников, как они вслушиваются в те ощущения, которые я
испытывал, взирая на Праматерь и получая известие о надежде.
Это было подобно танцу на великих
торжествах. Но никто не двигался, все мы слились в отражениях, сидя
перед Бурой башней. И это единение оказалось настолько сильно, что
отогнало от нас и отчаяние, и страхи, подпитываемые Неизведанным.
Когда всё закончилось, я видел на лицах асайев совершенно новые
выражения: успокоенные и исполненные смирением перед грядущими
испытаниями. Надежда вновь поселилась в каждом из нас, но мы только
теперь осознали, насколько далеко её исполнение.
После этого мы созвали собор, на
котором присутствовали все патриции и мастера, и порешили, каким
образом мы сможем пережить долгое ожидание. Почти всех асайев было
решено погрузить в такой же сон, каким они спят во времена смен
циклов, но гораздо более длительный. Их отражения мы решили
поместить в Покойное поле, которое и поныне поддерживают бесплотные
мастера тонких волн. А я являюсь его хранителем и проводником.
Поверхность твердыни, несмотря на «дикость», была достаточно
обустроена, чтобы прибывшие асайи могли ей пользоваться. Но
поселения полагалось увести под поверхность для лучшей сохранности.
Наверху должны были остаться только башни магистров и окружавшие их
обители как маяки и первый безопасный приют для странников,
присланных на разведку.