– Я так и не сказал ей того, что хотел…
Что было дальше, помню смутно. Я попытался сделать шаг к
постели, но рухнул на пол. Тело начало изгибаться, скрючиваться в
судорогах. Я орал зверем, кричал проклятья на русском и четланском.
Комната наполнилась какими-то людьми, которые накинулись на меня и
принялись скручивать.
– Убийцы! – вопил я, мое горло искало лезвия их обсидиановых
ножей.
Но нет. Это были не они. Люди, лиц которых я не различал,
держали меня на руках, не позволяя телу ломать себя. Кто-то сунул в
рот палку, так что рык сменился бессвязным мычанием.
Темнота. Дым. Завывания. Что-то мельтешило, трогало меня,
ворочало. Я словно оказался в пасти чудовища. Очень старого,
лишившегося всех зубов и былой силы. Оно мяло меня теплыми
противными деснами, силилось проглотить – да не как не
выходило…
Я открыл глаза в почти полной темноте. Лишь одна тонкая лучина
разгоняла полумрак из дальнего угла комнаты. Не моей комнаты. И
постель была чужая. Тень качнулась! Я присмотрелсяи узнал Мясо. Тот
сидел в позе лотоса, опустив полувыстриженную голову. На коленях
его покоилась толстая палка.
– Ннака! – осторожно позвал я его.
Слуга резко вскинулся, кинул на меня тревожный взгляд, и лицо
его растеклось в некрасивой улыбке.
– Володыко! Живень! Откамлал тобе змиев волох! Исторг
демонищ!
Он едва не кинулся мне на грудь, но сдержался.
– Ннака, – язык еле ворочался, челюсти дико болели. – Ннака, где
мы? Мне… Мне приснился страшный сон. Мне приснилось, что моя
Ти-иуайицли…
Я не мог договорить – язык присох к нёбу и стал его драть.
Улыбка горца резко погасла.
– Ни. Не сновидь то… Не сон, володыко.
– Молчи!!! – заорал я.
Слезы начали жечь покрасневшие глаза. Я закрыл лицо руками…
Рукой. Мерзкий правый отросток даже в горе подводил меня. В ярости
я схватил левой рукой правую и стал бить ее о пол. Оцколи кинулся
ко мне – видимо, опасался нового припадка.
Боль слегка отрезвила. Я откинулся на спину и попытался задать
новый вопрос. Однако, во рту совершенно пересохло.
– Пить.., – только это и смог просипеть.
Ннака кинулся за водой.
– Ты знаешь, что произошло? Что… что с ней случилось?
– Змиев волох глядал и рёк: дивонька поести маисову шлепочку…
лепешку – и поперхсти.
– Подавилась – и умерла?
– То так: подавилысь и вмерла…
Мясо какое-то время сидел молча, а потом подсел еще ближе и
зашептал еле слышно.