– Я не привык согласовывать свои
действия со служебным положением родителей моих учеников, –
брезгливо сморщился Важан. – Если тебе это поможет, я уйду из
школы, чтобы не бросать на нее тень. Мне хватит преподавания в
университете, мне давно предлагают кафедру.
– Ничта! Ты плохо обо мне думаешь, –
усмехнулся директор. – Я же сказал: я на твоей стороне. Я считаю,
нам надо что-то предпринять до того, как разразится скандал. Судья
Йелен, хоть и является твоим политическим противником, все же
здравомыслящий человек и может войти в наше положение. Нам надо
поговорить с ним прежде, чем это сделает его жена.
– Судью Йелена давно пора было
пригласить к нам для беседы, – согласился преподаватель риторики. –
Его сын изводит учителей, имеет единицу по поведению за прошлое
полугодие, и ничего кроме единицы за год ему не светит. У него три
предупреждения об отчислении, дисциплинарный журнал исписан его
фамилией, и скоро он заработает язву желудка, потому что ежедневно
остается без обеда.
– Опережающий удар! Отличная идея! –
засмеялся философ.
– Да, мы могли бы созвать
внеочередное заседание преподавательского совета, – кивнул учитель
естествознания, – с повесткой дня из двух пунктов: поведение Йелена
и поступок профессора Важана. И пригласить на него судью Йелена,
официально, телеграфной повесткой.
– Посылать повестку телеграфом
неэтично, – возразил философ. – Нужно послать нарочного и написать
повестку на гербовой бумаге.
Ничта Важан не переживал и не боялся
встречи с судьей Йеленом, он хотел ее. Он хотел немедленно оставить
занятия и поехать к нему в дом. Он хотел удостовериться в том, что
ошибся, в том, что тонкая скрипичная струна напрасно поет ему песню
надежды. Но… Только один неинициированный мрачун мог с такой силой
«толкнуть» Ничту Важана – Вечный Бродяга!
[1] Речь идет о т. н. энергетическом
ударе мрачуна, крайне опасном для обычных людей и самих мрачунов,
но полезном для чудотворов. Удар мрачуна, в отличие от
энергетического удара чудотвора, воздействует на психику людей,
вызывает чувство панического страха и, в зависимости от приложенной
силы, может привести к серьезным психическим расстройствам и
смерти.
(конспект Инды Хладана, август 427 г.
от н.э.с.)
Впервые в Млчане (или – на наш манер – Млчании) мне довелось
побывать летом 1735 года от Разбиения мира (83 год до н.э.с. – И.
Х.). Благодатная эта земля встретила меня солнечными дубравами,
широкими заливными лугами, тучными стадами коров, высокими
крепостными стенами вокруг многочисленных городов. Воистину,
Предвечный создал это место, будучи преисполненным отеческой любви
к людям. Само название этой страны – Млчана – у меня связано с
молоком, в коем ее жители не знают нужды. Это слово не является
самоназванием, и происхождение его иное. По всей видимости, исходит
оно от слова «молчать», а жители этой страны зовутся молками, т.е.
молчаливыми. Откуда произошло это название, мне неведомо.