Обсидиановое сердце - страница 26
На сей раз зубы вонзились в один из сломанных пальцев. Но в какой именно, девушка осознать не успела. Ее мучитель оказался прав. Пришедшую со всех сторон тьму она приняла с удовольствием.
Лунный свет казался ослепительным для привыкших к сумраку глаз. Ярким настолько, что раздражал даже через сомкнутые веки. Гвин медленно заморгала, пытаясь понять, что происходит и почему вдруг ей так легко.
Поначалу ей почудилось, что она лежит на дне колодца. Сквозь крошечное окошко в вышине заглядывала луна. Нестройный сноп света падал на ее лицо. А вокруг бесконечной чередой громоздились склизкие кирпичи каменной кладки, что убегала вверх, к покатому потолку.
Девушка лежала посреди своей темницы на голом полу. Ее освободили от оков. Положили, бережно распрямив искалеченные конечности. Привели в порядок платье. Даже волосы словно бы расчесали. И Гвин очень быстро поняла, зачем столько почестей.
Обессиленное тело было ватным и непослушным, но в то же время боли больше не было. Лишь ощущение отупения. Вывихнутое правое плечо. Сломанные пальцы левой руки. Другие бесчисленные ранки на коже. Все это было каким-то чужим. Все было вовсе не с ней. Нет. С кем-то другим. Она, Гвинейн Гарана, умная и неунывающая, не могла ни за что на свете попасть в подобную западню. Все это неправда. Не может быть правдой. Она скорее умрет, чем позволит сотворить с собой темную молитву. Да. Пусть. Пусть она умрет. Пусть все закончится поскорее.
Справа от нее на колени опустился Руаль. Он наклонился и медленно поцеловал спекшиеся губы девушки. Погладил по голове и пообещал, что скоро все закончится. А потом положил ладонь ей на лоб. Зашептал слова незнакомого заклятия. Тихие. Свистящие. Уносившие из тела боль и всякие мысли.
Слева от нее зеркальным отражением брата на коленях стоял Атран Ратенхайт. Один рукав его белоснежной рубахи был закатан до самого плеча. Тонкие стеклянные трубки, соединенные меж собой кожаными перемычками, змеей тянулись от его локтя и уходили под левую ключицу Гвин, где заканчивались толстой иглой. Темная кровь, похожая на густой ежевичный сок, бежала по ней под его бормотание.
Чары, что творил старший носферат, были самыми черными, какие Гвин могла себе представить. Они лишали рассудка и заставляли сердце стучать в одном ритме с сердцем Атрана. Холодный, липкий мрак заползал в ее жилы живыми нитями. Неотвратимо.