— Безумно рад видеть вас в моем скромном жилище, — Руаль
Ратенхайт суетливо заправил рубаху в брюки. — Проходите же, не
стойте у порога. Я как раз собрался отужинать. Вельга, подай второй
прибор для гостьи. И то праздничное вино с кленовым сиропом.
— Вино, — процедила девушка, стрельнув в сторону гостьи
очередным колючим взглядом.
— Поторопись же, — шикнул на нее юноша. И затем рассеянно
улыбнулся Гвин, не размыкая губ.
Служанка сделала реверанс и скрылась за одной из дверей. Видимо,
направилась в кухню.
Гвин проводила ее задумчивым взглядом. Было в этой Вельге нечто
такое, что раздражало ее. Нечто более обычного.
Она окинула взором холл. Типичная обстановка провинциальной
усадьбы: резная мебель из темного дерева, вазоны с цветами и пара
мрачноватых картин в простенках меж наглухо зашторенными окнами. И
еще ковры. Кругом.
Пахло сдобой с кухни. И, кажется, куриным супом.
Ничего подозрительного, кроме неприветливой служанки. Похоже,
единственной прислуги, кто остался в этот час в доме подле молодого
хозяина. Возможно, неспроста. И Гвин помешала им.
— Я приехала насчет гремлина, милорд, — адептка повернулась с
взволнованному хозяину.
— Право же! — юноша всплеснул руками. — Не прям с дороги
пускаться на охоту! Уж на что в моем роду были заядлые звероловы, и
то не спешили за добычей сломя голову. Отужинайте со мной, прошу
вас. За трапезой я вам все расскажу. Отдохнете сегодня. Я велю
Вельге подготовить для вас комнату. Завтра покажу вам места, где
этот негодник портит нам жизнь, а там уже решите, как будете его
ловить. Пройдемте к столу. Будьте моей гостьей сегодня. У меня
ужасно редко бывают посетители, признаюсь вам.
Он вновь смущенно улыбнулся.
— Хорошо, — нехотя согласилась Гвин.
И радостный Руаль Ратенхайт тотчас заторопился отвести
прелестную гостью в столовую.
Столовой оказалась довольно просторная комната, примыкающая к
холлу прямо за лестницей. Помещение так же служило гостиной. Оттуда
вела еще одна лестница на галерею второго этажа. За толстыми
перилами по всему периметру комнаты виднелись массивные резные
двери, которые, вероятно, скрывали спальни и хозяйские кабинеты.
Так, что в столовую можно было попасть напрямую из любой комнаты.
Или видеть всех, кто поднимался к себе в спальню.
Посреди комнаты с потолка на тяжелых цепях свисала массивная
черная люстра, украшенная оленьими рогами. Но ни одна из свечей на
ней не горела. Зажжены были лишь три медных канделябра на длинном
овальном столе, да весело потрескивал камин в дальнем конце
комнаты. Там же стояли два кресла с высокими спинками, обитые
звериными шкурами.