Другой же, он знал, что хоть глотку сорви, не докажешь.
Наоборот, чуть повысишь голос, тут же получишь по голове от местных
завсегдатаев, готовых услужить хозяину. Затем опустошат карманы,
вытащат из кабака за ноги, да швырнут в канаву. В Лютеции канав
много – всё-таки, страна высокой культуры быта: всё подготовлено
для хранения незваных гостей с проломленными черепами.
Поэтому Зузан потупил взор, готовый полыхнуть огоньком, бегущим
по бикфордову шнуру. Хороший взрыв не бывает просто так. Его нужно
долго и тщательно готовить. Уж этому-то, мастера-взрывника учат с
первого дня. И это взрывник не должен забывать, чтобы любой день не
стал последним. Один раз он про это забыл. Ничем хорошим не
кончилось!
Вслед за тем, Зузан сунул дрожащую руку в карман парусиновых
штанов, нащупал в перекрутившемся кармане несколько медяков и
выложил перед барменом. Как раз должно хватить на две кружки
местного паршивого пива и некоторую благосклонность разливайщика.
Тот, налитый злобой и дурной кровью крепыш - сам себя шире,
подозрительно наблюдал.
– Прости, друг! – Зузан оскалился в попытке изобразить
дружелюбную пьяную улыбку. – У меня и не было того полталера.
Откуда тому серебру взяться? Сам выдумал, сам и обиделся.
– Чего тебе? – повторил бармен вопрос. На этот раз, с куда
большим дружелюбием.
Зузан ткнул в исписанную мелом доску за кранами:
– А вот того лагера парочку.
Бармен смахнул горстью деньги. Взял бокал с отпечатками чьих-то
жирных пальцев, сунул под тоненькую струйку. Светло-золотистое пиво
бежало по стеклу, закручиваясь крохотным водоворотом. Омутом, в
котором так легко утонуть.
Зузан как завороженный наблюдал за этим зрелищем.
Наконец перед ним встали бокал и кружка: с посудой тут все было
плохо – сплошная импровизация.
– Чего тебе?..
Прозвучавший в третий раз вопрос, адресовался не ему – другой
страждущий, шириной готовый поспорить с добрым платяным шкафом, уже
взгромоздил локти на стойку, тщательно выбирая, на что ему
потратить последние деньги.
Бывший взрывник, растопырив локти, отнес пиво к своему месту:
кусок длинного стола и колченогая табуретка – отлично они тут
придумали! Ни кастет не нужен, ни нож. Схватил мебель, и пошел в
перепляс, в чей висок бог пошлет твердый и острый угол двухдюймовой
доски...
Все тревоги отступили, стоило лишь сделать первый глоток.
Впрочем, обмануть себя Зузан не позволил. Он знал, что стоит только
концентрации достигнуть соответствующего уровня, как тут же начнут
дохнуть канарейки. А значит, следовало несколько ускорить события.
Чтобы не стать канарейкой.