– Готово, мильпанове! – довольный
Зузан наконец заглушил машину и стянул очки: на запорошенном пылью
лице обнажились круги чистой кожи у глаз. – Я только не пойму, чего
мы саму дверь не высверлили?
– Не стоит, месье Бомба, – холодно
сообщил Вуглускр. – Если сейф гномьей работы, то карланы любят
встраивать в дверцы своих поделий распрыскиватели. Со смесью
моногидрата серной кислоты и перекиси водорода: «сульфат
пандемония» – слыхали? Начнёте в замке колупаться, а она и фуганёт
в лицо. Любую живую материю жжёт, как в синеме – до костей и с
дымом. Да ещё и рвануть может.
– Нет уж, тьфу-тьфу-тьфу! – поёжился
Зузан. А сам меж тем умело втыкал в высверленные отверстия заряды
взрывчатки, отмеряя запальные шнуры – чтобы огонь дошёл до всех
разом.
– Вот так, готово. Попрошу на
выход!
– Не забудьте нашего хозяина, – всё
так же странно безучастно сказал Раймунд. – Есть у меня к нему
разговор. Отдельный.
Они успели отойти в другой конец
коридора, прежде чем жахнуло. Этаж содрогнулся, зазвенели
вылетевшие стёкла. Майор поморщился: если стрельбу соседи вряд ли
услышали – особняк строился в старые времена, на совесть, наружные
стены толстые – то уж это точно поднимет на уши весь квартал.
Медлить нельзя…
По счастью, всё вышло как было
задумано. В спальне завесой плавала пыль, ковёр усыпали осколки
кирпича – но сейф, вывороченный слаженными взрывами из стены,
валялся на полу громадным, искореженным стальным кубом. Каналья,
втащенный Вуглускром за шиворот, безумным взором окинул картину
своего разорённого гнезда.
– Вот так, – подытожил Пианист. –
Теперь дело за Королём!
Снаружи, в кабине стройголема,
дождавшийся своего часа механик довольно цыкнул зубом и взялся за
рычаги. И с забытым наслаждением ощутил, как нутро железного
великана вокруг него пробрало слаженной, ритмичной дрожью пришедших
в действие механизмов.
Лишь в такие минуты старый панцерник
переставал быть низкорослым, лысым человечком по имени Кароль
Румпельштильцхен. Он становился сами собой, настоящим. Королём.
Жаль, нету пушечки! Самой маленькой!…
Хотя и так сойдёт!
Голем воспрянул, разогнув ноги и
приподнявшись над землёй. Под тяжёлое уханье шагов, прошествовал по
улице к воротам особняка Канальи. Могучие, четырёхпалые
ручищи-клешни выдвинулись вперёд, провернулись, согнув-разогнув
плоские «крючья» захватов – и вцепились в кованую решётку створок.
Ножищи голема вновь пришли в движение, и он тяжело вступил в сад,
вырвав ворота вместе с петлями.