- Это скоро пройдет.
Наташа пропустила меня в прихожую, и крикнула:
- Ленка, мы пришли!
У девушек было чистенько, опрятно – и уютно. Никаких особых
ухищрений – просто цветок на подоконнике, картина на стене,
оригинальный половичок – и местожительство превратилось в дом, куда
тянет вернуться.
Лена Рожкова вышла нас встречать. Она тоже упаковалась в
цветастый халатик, только не такой, как у Наташи, застегнутый на
пуговицы, а в запашной, туго перетянутый поясом. Девушка ласково
улыбнулась мне и отобрала бутылку с тоником.
- Прошу к столу! Сегодня мы будем праздновать… - начала Лена,
тут же напуская таинственности: – Ну-у… Наташка в курсе, а тебе я
потом скажу.
- Заинтригован, - сказал я, проходя в комнату.
Девчонки особо не мудрили, да и средств на кулинарные изыски у
них точно не было. Так, сварганили шарлотку, да нарезали колбаски,
сырку, даже на ветчинку разорились. И еще баночку корнишонов
откупорили.
- Чем богаты! – пропела Наташа, торжественно выставляя на стол
ополовиненный сосуд с цветастой наклейкой «Cinzano». – Твой ход,
Миша.
Я кивнул, и разлил розовый вермут по рюмкам – все три
представляли разные сервизы.
- Вот в наше время… - проговорил, подражая аксакалам,
оккупирующим лавочку у подъезда. – В восемьдесят втором я такую
бутылку случайно купил – ресторан торговал навынос.
- И почем? – заинтересованно спросила Лена.
- Девять рублей за литровую.
- Ты скучаешь по тем временам?
Я пристально посмотрел на Рожкову. Мне почудилось, что девушка
задала свой вопрос не в порядке застольного трёпа. Она даже немного
нервничала.
- Скучаю?.. – пробормотал, раздумывая, и решил говорить, как
есть. – Дело не в ностальгии, Леночка. Понимаешь, я родился и вырос
в великой стране, и когда всякие лишенцы развалили ее, я будто стал
эмигрантом против своей воли. Российская Федерация – это сильно
обгрызенный Советский Союз, в котором почти не осталось ничего
советского. У меня отняли очень и очень многое – красный пионерский
галстук и комсомольский значок, Ленинград и Калинин, обращение
«товарищ» и уставную фразу «Служу Советскому Союзу!», милицию и
КГБ… Да что толку перечислять? Мне стало очень неуютно,
некомфортно, когда СССР распался, и такое состояние держится во мне
до сих пор. Я не успокоюсь, пока эта страна снова не станет Союзом
– Российским или Евразийским, не суть важно.