Их ожидали за столом леди Сибил и ее
муж. Граф Элиас Нортвуд носил снежно-седые волосы до плеч,
перехваченные, по северной традиции, серебряным обручем. Этим
исчерпывалось благородство его внешности. В остальных чертах граф
выглядел тощим, желчным, брюзгливым стариком, каковым и являлся. Он
был на четыре десятилетия старше жены. Изо всех жизненных явлений
Элиаса интересовали только корабли: речные и морские; ладьи,
каравеллы и галеоны; их оснащение и ходовые качества. Любыми
другими делами, не связанными с судоходством, заведовала леди
Сибил, и граф не вникал в них без крайней надобности.
Глория была единственным ребенком
Элиаса и Сибил. В год их свадьбы графу исполнилось шестьдесят, в
таком возрасте даже один ребенок — уже божья милость. От первого
брака граф имел троих сыновей, но все они были сейчас в
разъездах.
— Как тебе спалось, дитя мое? —
спросила Сибил.
«Дитя» — это я, а не Глория, поняла
Мира, поймав взгляд графини.
— Благодарю, миледи. Я спала хорошо и
чувствую себя бодрой.
Сибил предложила ей место напротив
себя. Мира села и попросила:
— Я бы выпила кофе, если
позволите.
— Так и знала, что ты это скажешь, —
улыбнулась графиня. Перед Мирой оказалась чашка пахучего горького
напитка, диковинного здесь, на севере. Девушка с наслаждением
сделала несколько глотков. Есть две вещи на свете, которые чудесно
проясняют мысли: уединение и кофе.
— Миледи, я думала о том, что
случилось, — сказала Мира.
— И что же?
— Моего отца убили, миледи. В книгах
пишут: нужно судить о намерениях по результатам. Я полагаю, засаду
устроили именно для того, чтобы убить отца. Это был не грабеж и не
случайная стычка. Кто-то послал головорезов для преднамеренного
убийства.
— Разве у доброго сира Клайва были
враги?
— В здешних краях — нет. Но еще до
моего рождения отец жил в столице, и его коснулась одна скверная
история — дворцовый заговор. У него могли остаться враги с тех
времен.
— Умное дитя.
Сибил сказала это не столько Мире,
сколько мужу. Элиасу, похоже, было все равно: он отрезал кусочки от
сырной косички, клал за правую щеку и сосредоточенно жевал
немногочисленными зубами. Взгляд его блуждал где-то.
— Сперва и мы подумали так же, —
сообщила графиня. — Но потом кое-что всплыло. Найди себя в этой
книге, милая.
Сибил протянула Мире тяжелый том в
кожаном переплете. Золотое перо, скрещенное с мечом, было вытиснено
на обложке, ниже вилась надпись: «Истоки, течение и ветви
блистательного рода Янмэй». Родословная правящей династии? Шутка,
что ли? Мира застенчиво улыбнулась. Да, ее имя можно найти где-то
на последних страницах книги — она знала это с детства. Ниточка
кровного родства тянется от нее через одну, другую, третью семью и
приводит к самому владыке Адриану — его величеству императору
Полари. Мира приходится ему троюродной племянницей или кем-то
вроде. Однако...