Он покопался в своей сумке и выложил на стол книгу в глянцевом
переплете, перевернув ее обратной стороной обложки наверх. С
фотографии на Артёма смотрел Морис, ниже по-французски значилось
«Морис Дальбан, журналист, историк, писатель». На фото он выглядел
чуть моложе и чуть растрёпаннее.
— Сейчас я собираю материалы о криминальном Париже начала
двадцатого века и об одном из своих предков в частности, —
продолжал Дальбан. — Он был известным и довольно успешным
детективом. Недавно мне в руки попали записки бывшего заместителя
начальника криминальной полиции Петрограда. После революции судьба
занесла этого несчастного человека в Париж, где он помогал в
расследованиях моему прадеду.
Он вновь зарылся в свою сумку, и на стол рядом с книгой легла
тетрадь в кожаном переплете с потертыми углами.
— Я хочу, чтобы вы перевели для меня эти записи.
Артём взглядом попросил разрешения и, получив одобрительный
кивок, отогнул язычок замка. Пожелтевшие от времени страницы были
плотно исписаны торопливым размашистым почерком. Вполне читаемым, к
счастью.
— В Париже закончились знающие русский язык? — усмехнулся
он.
Дальбан поморщился.
— Можно и так сказать. Закончились способные перевести
адекватно. Потомки иммигрантов давно стали французами и забыли
родной язык, да и кто сейчас разберется в реалиях столетней
давности. Фраза «на ее плечи была накинута ротонда» вводит их в
ступор, потому что для них ротонда — архитектурное сооружение.
Впрочем, большинство не знают и этого. Тут нужен историк, вернее,
даже не столько историк, сколько краевед вроде вас. Вы чувствуете
себя как рыба в воде в той эпохе — я сегодня убедился в этом — и
отлично знаете французский. Откуда, кстати?
— Бабушка преподавала.
— А история города?
Артём пожал плечами.
— От деда. Он увлекался и вот — втянул.
— Вот видите, лучше вас мне никого не найти! — обрадовался
Дальбан. — У меня уже была одна неудачная попытка с переводом
несколько месяцев назад в Париже. До сих пор от девушки не получил
ни строчки.
Француз в очередной раз простодушно улыбнулся, а затем,
посерьезнев, назвал сумму. Вполне достаточную для того, чтобы Артём
вновь потянулся к тетради.
— Сроки?
— Я не тороплю, смотрите сами, как пойдет. Неделю, а то и больше
я пробуду в Петербурге, я остановился в «Кемпински» на Мойке. Если
возникнут трудности с текстом, можете просто наговорить на
диктофон.