— Да ты что, Мерино! — нешуточно возмутился келлиарец. — Стал бы
я вас ей кормить тогда? Матросы у дикарей специально все выспросили
— можно ли ее в еду использовать и как. Жако говорил, что они всей
командой ее пробовали, но только горошины эти, не саму траву. В
маринад мясной добавляли, и никто даже животом потом не маялся! А я
добавил совсем немного, три горошинки этих в фарш смолол!
— Хорошо-хорошо! Не обижайся! Но я же должен был спросить!
Однако, название у травки совсем не подходящее, согласись!
Представь себе, как это будет выглядеть в меню? “Утка, запеченная с
кошачьей травкой!” Или с жыылом, что даже похуже получается.
Фабио на секунду задумался и кивнул. Он бы сам поостерегся
заказывать что-либо с таким сомнительным названием.
— Надо придумать что-то более благозвучное и экзотическое! —
предложила Карла. — Если в городе эта травка еще не имеет хождения,
то мы вполне можем стать законодателями.
— А много твой племянник привез? — уточнил Мерино у Фабио.
— Два мешка с меня весом. Я обещал, что мы выкупим… — добавил он
с сомнением.
— Цену оговорили?
— Да как? К чему привязаться?
— Предлагаю по пятьдесят золотых ори за мешок?
— А это разумно? — вмешалась Карла. — Это же огромные
деньги!
Мерино, чуть рисуясь, кивнул. Ему доставляли удовольствие эти
восхищенно-недоверчивые взгляды Карлы, когда он спокойно расходовал
за раз годовой пансион полковничьей вдовы. Которые она продолжала
на него бросать даже после того, как он в подробностях ей рассказал
об основном источнике своих доходов.
— Если мы с ним договоримся о поставках с каждого плавания на
эксклюзивных условиях, то затраты покроем с хорошим наваром! —
кивнул Мерино. — Просто чувствую — травка эта вызовет восторг не
только у меня. А если угостить ею господина барона да Гора…
— Не стыдно на воспитаннике наживаться? — ухмыльнулся Бельк
наблюдавший за всплеском предпринимательской активности друга от
дверей.
— А кто на нем наживается? Угостим, а там он сам разнесет!
Осталось название придумать.
Спустя примерно час споров было решено назвать кошачью травку —
“пинканелла”. Мерино даже придумал обоснование этому названию из
сложения трех слов: пряный, жгучий и новый. Правда логику
использования этих слов в новом названии заморской пряности видел
только он. Но возражать никто не стал — название удивительным
образом подходило новой приправе.