И всё же, эскадра уходила.
Уходила, чтобы в очередной раз попытаться - увы, только попытаться!
– доказать всему миру, что Британия по-прежнему правит
морями.
Но – правит ли? Этот вопрос и
должны решить по ту сторону Атлантики орудия Армстронга и Виккерса,
броневые листы и кованые шпироны боевых кораблей Роял
Нэви.
А иначе никак, джентльмены.
Иначе - зачем надрывались у печей и прокатных станов рабочие
Манчестера и Бирмингема, зачем глотали угольную пыль шахтёры
Ноттингемшира и Кардиффа, зачем «делали деньги» клерки и дельцы
Лондонского Сити? Зачем бороздили океаны под всеми, сколько их
есть, звёздами, барки, шхуны, пароходы и пакетботы, несущие
торговый флаг Британской Империи? Зачем булькал чёрный ямайский ром
в её портовых тавернах и звучали задорные песенки-шанти на палубах
её судов?
И как тут не вспомнить строки,
которые, правда, ещё не сложены под этими звёздами, но обязательно
будут сложены. Потому что в них – подлинная суть народа Англии, его
земли… и его моря.
Наше море кормили мы тысячи
лет
И поныне кормим
собой,
Хоть любая волна давно
солона
И солон морской
прибой:
Кровь англичан пьет
океан
Веками - и все не
сыт.
Если жизнью надо платить за
власть –
Господи, счет
покрыт![1]
Иначе – никак.
Конец первой
части.
[1] Р. Киплинг,
«Песнь мёртвых».
Южный океан,
55°58′ ю. ш.
67°17′ з. д.
Август 1879
г.
Полив Дрейка – самое скверное
место на Земле. Здесь лоб в лоб сталкиваются два океана; здесь
бушуют самые сильные шторма на планете; здесь бродят отколовшиеся
от ледяного панциря айсберги; здесь холодное поверхностное течение
гонит воды Тихого океана сквозь горловину пролива в Атлантику.
Здесь сливаются воедино все силы ветра, воды и льда, и соваться
сюда людям – всё равно, что добровольно ходить по краю
могилы.
Хорошей погоды здесь не бывает.
Летом в районе мыса Горн шторма случаются хотя бы раз в неделю,
весной — не меньше двух раз; зимой они не прекращаются вовсе.
Западные ветры разгоняют океанское течение - гигантскую «реку»,
опоясывающую весь земной шар. А материковая отмель, лежащая между
мысом Горн и Южными Шетландскими островами, заставляет разбиваться
в буруны огромные океанские валы. Это порождает волны высотой до
пятидесяти футов, и ледяной ветер, прилетевший с запада, с
промороженных насквозь снежных просторов королевы-Антарктиды,
срывает с гребней хлопья пены, смешивая их со снежными
зарядами.