Итак, «Луизу-Марию» было решено
не топить. «Приз» под командой барона Карла Греве (очаровательная
«пленница» к тому моменту уже успела вскружить мичману голову)
сопровождал «Крейсер» в головокружительном рейде к берегам Индии,
где русские моряки высадили на берег мятежников-сипаев,
освобождённых ранее из каторжной тюрьмы на Андаманских островах и
вооружённых винтовками, взятыми из трюмов трофея Так что, оружие
всё же попало в Индию – правда, совсем не к тому, кто был указан в
коносаменте[1]…
После этого, к удивлению
шкипера, мсье Девилля русские отпустили «Луизу-Марию». Но это не
обрадовало владелицу парохода: мадам Камилла заперлась в своей
роскошной каюте, а в те редкие моменты, когда она появлялась на
палубе в сопровождении Лиззи, своей горничной-мулатки, глаза её
предательски блестели. А когда по телеграфному проводу в Аден, куда
«Луиза-Мария» зашла для мелкого ремонта, пришло известие о гибели
русского клипера в схватке с британской эскадрой у берегов
Занзибара, женщина три дня подряд не показывалась из
каюты.
К счастью, новая телеграмма
развеяла её горе. Барон Греве оказался жив. В бою он потерял кисть
левой руки, но это не слишком сильно огорчило мадам Камиллу – она
сразу сообразила, что полученное увечье вынудит барона выйти в
отставку, а значит, можно будет захомутать его всерьёз и надолго.
Морской офицер, немец по происхождению - ну хорошо, остзейский
немец, кого в Европе интересуют подобные тонкости? Отличившийся в
боях, отмеченный наградами (после заключения мира на моряков
пролился дождь из крестов и орденов разных стран), барон со своей
длинной родословной, восходящей от рыцарей Тевтонского Ордена – чем
не партия для очаровательной вдовы, да ещё и владелицы солидной
пароходной компании?
Свадьба состоялась в начале
мая, после чего молодожёны поднялись на борт «Луизы-Марии» и
пароход вышел в море. В светских гостиных Брюсселя повздыхали,
посетовали на неугомонную натуру мадам Камиллы - и единодушно
заключили, что супруги вполне стоят друг друга.
Женщина вздохнула и
перевернулась на спину. При этом шёлковая простыня сползла, открыв
нескромному взору супруга восхитительную грудь, просвечивающую
сквозь легчайший шёлк пеньюара. Барон судорожно сглотнул – на миг
мелькнула мысль плюнуть на назначенную на утро инспекцию рулевых
механизмов и задержаться ещё на пару часиков на супружеское ложе.
Камилла любит предаваться любовным утехам именно по утрам, когда её
тело ещё теплое ото сна, нежно-расслабленное,
податливое…