Восемнадцатилетний дворянин Карл айн
Тотенбург едет в Бранд, столицу небольшого королевства
Шнееланд.
История начинается…
Часть первая
Бывает так, что на тебя ополчится
само мироздание. Не потому, что ты виновен или плох, и не потому,
что ненавидят лично тебя. Просто мир устроен так, что тебе не жить,
как ты того хочешь. Это плохо, страшно, несправедливо, но это не
повод не жить вообще
Первый маршал Талига Рокэ
Алва
Бранд Белоземельский поезд 12
число месяца Рыцаря 1855 года
1
Снег…
Снег…
Снег…
– Холера!
Карл айн Тотенбург в раздражении
пристукнул кулаком по столику. На дворе ночь, но ему совершенно не
спалось.
Дело даже не в том, что он едет в
вагоне по железной дороге: несмотря на то, что это первое такое
путешествие в жизни Карла, за ту неделю, что цепочка поезда
тянулась через Белые земли, останавливаясь у каждого столба, как
какой‑нибудь пожилой пес, можно было привыкнуть. Привыкнуть и к
непрестанному покачиванию пола и к неумолчному стуку колес – они же
круглые, как они стучат? – и к мягкому, но непривычному раздвижному
дивану, и к постоянно заглядывающим в вагонную комнатку – купе, да
– служащим пограничных канцелярий.
За время путешествия, от южного
побережья, где родился и вырос Карл, до севера Белых земель, к
Шнееланду, поезд пересек двенадцать границ. И это несмотря на то,
что служащие Объединенной железнодорожной компании старались
проложить путь так, чтобы границ на пути строящейся дороги было как
можно меньше. Такие уж они, Белые земли…
На обширной территории от Зеленого
моря до Янтарного, прижатые к Чернолесским горам, раскинулись они,
Белые земли, по площади превышающие и Лесс и Ренч, не говоря уж о
Брумосе. Будь они единым государство, Белые земли по праву вошли бы
четвертыми в большую тройку империй. Да. Будь они едиными…
На этой территории находились четыре
королевства, пять великих герцогств и семь обычных, три епископства
и два вольных города, девять графств, пять баронств и два
рыцарства. Тридцать семь государств, говорящих на одном языке, но
наотрез отказывающихся объединиться, даже если размер этого
государства не позволял как следует пострелять из пистолета – пуля
вечно залетала на территорию соседа.
Скрипнули тормоза, вагон качнулся,
поезд остановился. Карл отодвинул темно‑красные бархатные шторки,
силясь рассмотреть что‑нибудь сквозь стекло и пелену снега. Нет,
всего лишь станция небольшого городка. Он рассмотрел неширокий
перрон, освещенный призрачно‑голубым мерцающим светом фонарей,
покатую крышу здания вокзала и залепленную снегом так, что
прочитать можно было только часть названия города «…бург». Мимо
окна носильщик протащил тележку, оставляя колею в свежевыпавшем
снегу.