Хотелось думать о
завтрашнем выходном, о спокойном вечере в своей комнате, а не о тех вещах,
которые мне не давали покоя уже много месяцев. Как там мои мама и бабушка? Всё ли у них хорошо?
Анька, которой я
изредка звонила с симок, купленных с рук, утверждала, что они в полном порядке,
но я не знала, насколько могу ей верить. У бабушки прошлым летом были большие проблемы
со здоровьем, да и мама тоже не железная… Я не знала, как они справляются там
одни — и в то же время точно знала, что ничем не могу им помочь. Разве что попросить
Аню больше времени уделять маме и бабушке.
К сожалению, сестра уже давно перестала быть
мне родным человеком — я не доверяла ни
её словам, ни её заверениям, отлично понимая, что Анька делает только то, что
ей выгодно. Но у меня все ещё оставалась робкая надежда, что это касается
только меня — а не всей нашей семьи.
Анька…
Сейчас, спустя
целую вечность бессонных страшных ночей, я уже не обманывалась. Аня никогда не
была жертвой. Точнее, никогда не была только
жертвой. Моя сестра так отчаянно хотела Соболева, что сама охотно
примеряла на себя эту роль — специально увеличивая и без того огромную пропасть
между мной и моим мужем.
Нет, я не снимала
ответственности с Соболева — он
оставался всё тем же страшным зверем, от
которого следовало бежать, сверкая пятками… но теперь, спустя шесть… нет, семь
месяцев, я честно признавалась самой себе — многое из того зла, что он сделал,
происходило из-за Анькиных подначек. Когда дразнишь дикого зверя, всегда есть
риск быть покусанной.
Прогулка на
свежем воздухе сделала своё дело — усталость после трудового дня немного
погасла, а вместе с ней и тошнота. К счастью.
Потому что стоило мне войти в квартиру, как из кухни пахнуло ароматами
готовящихся блюд.
Я снимала
квартиру с двумя молодыми девушками, приехавшими покорять столицу. Девочки
занимали вдвоем большую комнату, я — одна — маленькую.
— Ой, Яринка, —
воскликнула Тамара (одна из соседок) появившись в коридоре. — А я думала, ты
сегодня до вечера. Вот, готовкой занялась.
Девочки, зная про
мой токсикоз, старались готовить в то время, когда я торчала работе.
—Ерунда, Тамар, —
отмахнулась я. Но Тамара тут же кинулась
на кухню, чтобы пошире открыть окно.
— Не ерунда, если ты из-за этого по полдня с унитазом
обнимаешься, — возвращаясь с кухни, объявила Тамара. Я протянула ей пакет с
печеньками, которые взяла в магазине.