Однако за эту мою выходку кузнец не стал меня ругать. Он упрямо
списывал все странности моего поведения на пережитую травму, и
кровоточащий укус на своей руке воспринял с безропотным смирением.
Единственное, что выдало его переживания, это то, что в тот вечер
он сильнее обычного упился пахучей брагой и не успел к утру вовремя
разжечь свой горн. Хотя до этого момента он держался без выпивки
достаточно долго, дней, наверное, десять!
И видит Дьявол, я не хотел поступать с ним так. Просто вечность
в Преисподней необратимо перекроила мое сознание. Я не мог
разучиться видеть в каждом человеке угрозу, и неизвестно еще сколь
долго мне предстоит жить таким пугливым дикарёнком. Столетия
истязаний не забываются за несколько месяцев земной жизни… Но все
же, я понимал необходимость научиться примерять на себя правильные
маски. Окружающие люди должны видеть во мне того, кого я пытался в
этом мире заменить. Маленького мальчика Данмара, чья мать обрекла
его на вечную борьбу с судьбой, дав столь неподходящее имя.
К чести Эпимоса, он всеми силами пытался показать, что его
любовь к сыну не становится слабее несмотря ни на какие мои
чудачества. И я пытался отплатить ему хотя бы видимостью того же. В
один из множества одинаковых дней мне все же удалось вызвать у
кузнеца искреннюю радость. Он столь яро развеселился, что снова
попытался полезть ко мне обниматься, но увидев как я весь сжался, в
последний момент одернул могучие руки. Причиной столь бурного
восторга было то, что я созрел для того, чтобы попроситься
поработать в его кузне. То есть не так, как до этого – стоя в
уголке и наблюдая, как великан стучит молотом по раскаленной
заготовке, и только лишь изредка подносить требуемое ему. А
по-настоящему, своими руками. Чтоб кулаки потом не сжимались от
кровавых мозолей, а плечи горели от напряжения. Мне нужно было
укреплять молодое тело хрупкого мальчика, если я не хотел предстать
пред очами Князя Тьмы раньше срока…
В общем, отец Данмара мою инициативу воспринял с настоящим
ликованием. По его лицу легко читалось, что он сейчас невероятно
горд за то, что сын проявил интерес к его ремеслу самостоятельно.
Поэтому первым делом он подвел меня к неподъемному мотку толстой
проволоки, а следом вручил молоток, клещи и зубило. Моя задача
оказалась простой настолько, насколько это вообще может быть в
кузнице. Я должен был отмерять по специальной заготовке длину
проволоки, обкусывать ее ударом молотка по зубилу, а при
необходимости и выпрямлять. Затем я самостоятельно складывал все
обрубки в полыхающий горн, и немного погодя, когда начинали
краснеть их кончики, расплющивал их на манер шляпки в специальной
штуковине, которая называлась гвоздильня. Да, освоение кузнечного
дела я начал с изготовления самых обычных гвоздей. И пусть эта
работа не была слишком уж тяжелой, но нетренированное тело Данмара
начало яростно сопротивляться такой нагрузке уже через считанные
минуты. Первой устала рука с молотком, за ней следом рука с
зубилом. Потом заболело плечо и спина, а им в унисон застонали
локти. Каждый новый замах отдавался болезненной дрожью во всем
теле, а вибрация от каждого удара вгрызалась своими тупыми зубами в
сами кости.