До нашего управления доходили странные распоряжения и указания.
Даже я, не испытывающий каких-то особых симпатий к Андропову, и то
сожалел, что он нас покинул. За знание языка офицерам платили пять
процентов от зарплаты. За второй язык ещё пять. Но в сумме не более
десяти процентов, независимо от того, сколько иностранных языков ты
знаешь. И вдруг с подачи Федорчука потребовали аттестацию и
экзамены на подтверждения языка. Всё это отнимало не только время,
но и действовало на нервы.
Владимир Петрович ходил мрачный и порыкивал на всех подряд.
Чтобы как-то поддержать генерала, я ему и подсунул листок с датой
смерти Брежнева и тем, кто станет генеральным секретарём. Владимир
Петрович просчитал ситуацию на раз. Вслух ничего говорить не стал,
но явно прикинул, что Федорчук задержится на должности председателя
КГБ до ноября-декабря, а дальше предстоят очередные изменения в
руководстве. Не оставит его Андропов главой. Жаль, имени следующего
председателя я не помнил.
— И всё же гроб уронили, — вернула меня к просмотру программы
«Время» Сашка. — Два человека не могли удержать такую тяжесть.
— Пушки это громыхнули, — повторил я.
— А почему тогда на повторе не гремят? — не сдавалась жена,
подразумевая запись кадров в программе «Время».
— Чтобы люди слухов не плодили. Ладно, вы тут досматривайте, кто
кому руку пожал и соболезнования высказывал, а я Ромку пойду спать
укладывать и сам лягу.
Устал я за эти дни так, будто лично нёс на своих плечах гроб с
Брежневым. Предыдущие три дня выдались особо хлопотными. Нас всех
срочно и без исключения задействовали во встрече иностранных
гостей, которые стали прилетать в Москву уже двенадцатого ноября.
Практически все внутренние авиарейсы в столицу были отменены.
Иностранные делегации прибывали круглые сутки. Сказывалась разница
в часовых поясах. К тому же гостям рекомендовали прилететь заранее
из-за погодных условий.
Руководителей братских социалистических стран встречали и
провожали высокопоставленные лица, но представители КГБ в
сопровождении были обязательны. Явно с подачи Владимира Петровича
меня, в качестве переводчика и сопровождающего, на машине с
водителем и одним охранником отправили встречать Генерального
секретаря Компартии Великобритании товарища Макленнана. Собственно,
мне было всё равно, кого сопровождать, но представитель
англоязычной страны был в приоритете.