Утро, поцелуй, обещание, старый
грот.
– Мать, помнишь, мы ездили на
Пситталию? – заговорил он торопливо. – Тот островок около Пирея. И
там, когда гуляли в роще, вдруг налетела гроза. Загремел гром,
рабыни визжать принялись, разбежались кто куда. Потом полил такой
ливень, что руку протяни – не видать было... Ты меня прижала к
себе, мы побежали наугад, вглубь рощи. Очутились перед гротом.
Сухая такая пещера...
– Горгий! – резко бросила Семела. –
Что стоишь?
Горгий закряхтел, взял Акриона за
плечо. Меней нерешительно подступил ближе.
От стены послышался стук. Эвника
уронила килик: он чудом не разбился, только подпрыгнул, ударившись
об пол, и закружил по узорному терракоту. Эвника не стала искать
обронённое, только смотрела на Акриона тёмными пятнами глаз.
– А в пещере были светляки! Много,
несколько дюжин! Слетелись туда, наверное, тоже спасались от дождя!
– выкрикнул Акрион, глядя в бесстрастное лицо матери. – Красивые,
как звёзды! И я ещё сказал, что это Аполлон дал нам защиту… И свет.
А ты смеялась и меня обнимала. И мы сидели там, пока не кончилась
гроза. И решили никому не рассказывать, потому что это был наш
грот. Наш секрет...
Горгий крепко обхватил его правую
руку выше локтя. Меней повторил то же с левой.
– Подождите.
Это сказала Эвника. Семела чуть
повернула к ней голову: не так, чтобы взглянуть, а чтобы лишь
обозначить намерение взгляда.
Эвника поднялась с ложа. Неслышно
ступая босиком, подошла к Акриону, встала близко. Она была ниже,
чем он помнил – не та большая девочка из детства – но всё равно
очень высокая, ростом почти с него. Сестра оглядывала лицо Акриона,
словно искала что-то.
И нашла.
– Ты мне сказал про тот секрет, –
тихо произнесла она.
Детская припухлость черт исчезла
безвозвратно. Волосы были уложены по митиленской моде. Под
пеплосом, перетянутая лентами, холмилась грудь. Но глаза остались
те же: светлые, как у него самого, как у отца.
Старшая сестра, сводная. От первой
жены Ликандра Пелонида, умершей родами.
– Эвника, – пробормотал Акрион.– Ты
правда... Ты вспомнила?
Её губы дрогнули. Но тут тишину
разорвал хлёсткий звук: Семела хлопнула в ладоши. Эвника судорожно
вздохнула. Горгий, ослабивший было захват, сдавил плечо с новой
силой.
– Если это на самом деле мой сын, –
громко сказала Семела, – то мы это выясним. Но дурацкие россказни
никого не убедят. Я завтра же соберу ареопаг. Юноша предстанет
перед судом. Будут испытания, испросим волю богов. И либо убедимся,
что это – Акрион, которого считали погибшим… либо нет. А пока – в
подвал его. Не выпускать!