Там, на его старой квартире, ждала
женщина, которую он уже однажды хоронил. Судоплатов не понимал, что
такое «восковое лицо», пока не увидел Эмму в гробу. Личико у жены и
без того было сухим, скуластым, а после смерти оно заострилось,
приобретая неприятный желтоватый оттенок. И каково это – вновь
увидеть ту, на могилу которой ты опускал алую розу?
Занятый мыслями, Павел и не заметил,
как добрел до остановки. А тут и троллейбус подъехал. Отбросив
сомнения, Судоплатов поднялся по ступенькам, и сел, заплатив 50
копеек. Пешком добираться до дому, который дальше площади
Маяковского, просто глупо. Да и о чем ему думать?
До той поры, когда Эмму похоронят на
Донском кладбище, еще долгих сорок семь лет. То будущее
пока не наступило, и есть надежда, что никогда не наступит. Все мы
смертны, но к чему заранее скорбеть, если ты в самом расцвете сил?
Не существует Эммы-умершей, есть только Эмма-живая! И она ждет
тебя, старый ты дуралей.
Смирись уж с тем, что молод и здоров!
Нельзя изменить судьбу, не ведая ее. Но если тебе известно, что
сегодня утонешь, то ты запрешься дома и будешь читать допоздна. Или
пить. И останешься жив. А ты, друг мой ситный, знаешь своих врагов
наперечет. Врагов генерал-лейтенанта Судоплатова, врагов Сталина и
Берии, врагов народа, врагов СССР. Твой долг – уничтожить их всех,
даже если они захотят сдаться.
Нет, пощады не будет. Не
дождутся!
Выйдя на остановке, Павел перешел
улицу немыслимо, но это было – он вернулся к годам своей
молодости.
Ну же, трус! Звони! Рука потянулась к
кнопке, и решительно вжала ее. И трель звонка такая знакомая…
За дверью не спрашивали: «Кто там?»,
не звякали цепочкой, а распахнули, быстро и настежь. На пороге
стояла Эмма, слегка растрепанная, хорошенькая и улыбчивая.
- Привет! – сказала она. – А у нас
гости!
Судоплатов не обратил никакого
внимания на эту новость. Он смотрел на свою любимую женщину, и ни о
чем не думал, не переживал – все его сомнения и страхи исчезли,
растаяли, перестали быть.
- Эмма…
Павел обнял самое дорогое ему
существо, и прижал к себе.
- Да что с тобой? – затрепыхалась
женщина.
Судоплатов смотрел в расширенные
серые глаза, и улыбался.
- Ты не заболел? – поинтересовалась
Эмма с оттенком кокетливости.
- Я выздоровел.
- Кто там, Эммочка? – послышался
высокий звонкий голос Шурочки Кочергиной, подруги Наума. – Твой
пришел?