После обеда, лейтенант изучил бумаги погибшего НКВД-шника. Он
раскрыл удостоверение. Его взору предстала фотография молодого
крепкого парня, номер удостоверения, дата и место выдачи, звание,
должность и всё остальное.
— Кто это был, товарищ лейтенант? — поинтересовался Кравченко,
скручивая папиросу.
— Младший лейтенант госбезопасности Борис Степанович Сухишвили,
13-й стрелковый полк, внутренние войска НКВД.
— Из тех, кого перебили на Тунгуске шесть лет назад. Далековато
отсюда. Никто не выжил. Как он сюда добрался?
Захаров принялся изучать содержимое планшета. Внутри нашлась
стопка связанных воедино разрозненных листов. Бумага пожелтела от
времени и вся покрылась влажными пятнами. Лейтенант развязал стопку
и начал читать с самого верхнего листа.
— Он пытался доставить всё это командованию, — сказал он. — Это
вестовой от Владимира Орлова, комполка. Когда на них напали упыри,
Орлов понял, что полк обречен, и отправил бумаги с Сухишвили.
— И что в них особенного?
— Орлов командовал не просто поисково-карательной операцией, —
сказал Захаров. — Судя по этим бумагам, у него было особое задание
от Глеба Бокия, сотрудника НКВД, курировавшего исследование
паранормальных явлений. Изучение природы упырей получило кодовое
наименование «Операция «Аид». — Он достал следующую страницу. — Эти
документы Орлов нашел в деревне под названием Туруханск. Здесь
записаны показания белого офицера по фамилии Гришин, попавшего в
плен к красным партизанам в марте 1920-го.
Кравченко выпустил струю дыма, разглядывая уголек папиросы.
— Практически сразу после появления первых сообщений об
упырях.
Захаров принялся осторожно листать документы. Первоначальные
показания были записаны от руки, а затем перепечатаны на машинке.
Некоторые отрывки были совершенно нечитаемы, но остального было
достаточно, чтобы сложить полную картину.
Наконец, он заговорил:
— Гришин был из дворян и до революции состоял в черносотенной
организации, а с началом Гражданской войны примкнул к белым и
служил при штабе Колчака. В ноябре 1919, когда пал Омск и армия
Колчака была вынуждена отступить, его отправили с секретным
заданием.
Бойцы внимательно слушали его речь, а вокруг, словно потерянная
душа, стонал ветер. Несмотря на то, что в палатке было тепло,
многие дрожали.
Захаров продолжал, не отрывая взгляда от страниц: