Возможно, так и есть.
Пальцы прочертили путь до впалого живота, а
затем остановились. Отдернулись.
Пусть это и сон, где разрешено многое, но
нельзя же так бесцеремонно ощупывать незнакомого мужика.
— Я приходила в лечебницу, пыталась
поговорить с тобой, — обратилась к нему как к давнему другу, с неприкрытой
обидой. — Но ты не ответил.
— Знаю, — произнес глухо, и шрамы начали
проступать алым цветом, сочиться огнем. — Мне нечего тебе сказать. Неужели ты
этого еще не поняла?
Ответ как удар наотмашь. Резкий. Честный.
Лишенный эмоций.
— Почему тогда ты здесь? Почему общаешься со
мной? — Я скрестила руки на груди, возмущенно надула губы.
— Это тебя надо спросить, почему я здесь... в
таком виде, — окинул себя долгим, насмешливым взглядом.
— Тебя упекут в Дом скорби. Отец рассказывал
мне об этих домах, оттуда не возвращаются. В твоих же интересах очухаться. Я
понимаю, ты — плод моего воображения. Я чувствую себя виноватой, поэтому вижу
тебя во сне. Но…
— Да перестань же ты тараторить! —
рыкнул, морщась от боли, а затем добавил уже спокойнее: — Кстати, спасибо
за яблоки. Великодушно.
Он ухмыльнулся — почти по-человечески, —
после чего вновь исчез, охваченный жаром.
***
Минула шестая ночь, которую я провела бесцельно
пялясь в потолок.
— Доброе утро, — улыбнулся Грегг, когда я
вломилась в кухню и бахнула кофейник о стол. — Так, кто-то не в настроении.
Пойду, пожалуй.
— Иди, — сквозь зубы.
Всё, сегодня же выпрошу задание посложнее и
подальше отсюда. Уеду на раскопки каких-нибудь пещер. На полгода или год, так
будет правильнее.
Не могу находиться в этом городке.
— Олли, ты после возвращения из шахт какая-то
повернутая, — Грегг покачал головой. — Понимаю, тебя крепко припечатало. Но
нельзя же срываться на всех и вся.
— Отстань, пожалуйста. Дай мне разобраться в
своей жизни самостоятельно.
— Дам, конечно. — Грегг закрыл книгу, которую
читал за завтраком. — Ты когда в последний раз нормально ела? Не травами
упивалась, а кушала что-то. А?
Я задумалась, но так и не смогла вспомнить точный
день.
— То-то же и оно, — сосед развел руками. — Я
беспокоюсь за тебя, разбирайся уже со своими проблемами и становись обычной.
Легко сказать. Но как это сделать, если по ночам
я боюсь ложиться в постель, ибо посреди ночи придет мой персональный кошмар?