— Терпение — это добродетель, если не
ошибаюсь?
— Верно.
— Тогда давайте не тратить ее напрасно.
Ждать пришлось довольно долго, но Стерлинг на самом
деле не был против. У него было время подумать. Ситуация с «Трелью»
становилась чем дальше, тем уродливее, начиная с аварии в
центральном узле и заканчивая неприятным, хоть и не смертельным,
вмешательством Анны Кейн.
Стерлингу она не нравилась, как ему вообще не
нравились идеалисты, а красавица Анна, увы, еще и умела совмещать
свой идеализм с совершенно практическим талантом находить сильных
союзников. Вмешательство Атреса стало неприятной неожиданностью.
Стерлинг опасался этого, но никогда не рассматривал такую
вероятность всерьез. У компании «Скайлинг» определенно были
возможности, чтобы спасти Линнел Райт и ее платформу, но не было
повода.
У Атреса не было причин вмешиваться, и все же он
вмешался. Стерлинг хотел бы знать, что именно Анна пообещала. Она
определенно была красивой женщиной, но в подобную любовь с первого
взгляда ему не верилось.
Тем не менее, контракт между управляющим Линнел Райт
и «Скайлинг» существовал, и его условия настораживали.
Что-то нужно было Атресу именно от Анны — от
мастрессы, что он не мог получить официально. Что-то, для чего
требовалось путешествие в Грандвейв, без сомнения, довольно
опасное.
Кусочки, кусочки… они никак не складывались в цельную
картину и не давали возможности действовать иначе, как грубой
силой.
По-своему, это Стерлингу даже нравилось. Можно
сколько угодно строить сложные схемы и планировать свои действия,
но все это совершенно бесполезно и бессмысленно перед простым и
безыскусным ударом в лицо. Или в спину.
Красавице Анне не следовало об этом
забывать.
Стерлинг не желал ей зла. Он просто не любил, когда
ущемляли его интересы. Анна Кейн сколько угодно могла считать себя
благородной спасительницей. Стерлинг уже давно вышел из возраста,
когда прилично играть в добро и зло. В конечном итоге все упиралось
в цели и средства.
Каждый использовал те способы получить желаемое, что
были ему доступны. Красавица Анна могла соврать следователю и
подставить Стерлинга, и она это сделала, хотя прекрасно понимала,
что он не имел никакого отношения к аварии на «Трели».
Из-за этой маленькой, но совсем не безобидной лжи
многие вещи стали сложнее.
Например, найти тех, кто не чурался грязной и опасной
работы. Вопреки тому, что о нем думали, Стерлинг редко использовал
незаконные методы. Это всегда было слишком хлопотно и, говоря
откровенно, не обязательно. Очень мало какие проблемы не могли
решить деньги и ложь — два кита, на которых стоял мир.