– Рецепт расскажу. Крок!
Подтянувшись, Люц подогнул ноги, и лязгнувший челюстями крокодил
опять остался без добычи. Но напакостить успел – поднятой волной
смыл с облюбованного Люцем столба всех улиток, а заодно и тритонов.
Зато выкинул на поверхность пяток мелких крабов четырнадцатого
уровня – вроде бы и смешные уровни для этой прибрежной локации, но
тут каждый монстр со своей жесткой неприятной изюминкой в сердце, и
потому кидаться на них не стоит.
Пока забыв про крабов, толкнувшись к следующему столбу, Люцериус
рискнул и подхватил разом двух жирных улиток. Достижение
«Улитколов» третьего ранга не подвело, и обе втянувшиеся в свои
домики улитки отправились в бамбуковую клетку за плечами. Ударом
мачете игрок перерубил пару мешающих обзору длинных водорослей, что
во влажном болотном воздухе чувствовали себя столь же привольно,
как и в воде, оплетая все почище плюща. Свободной рукой одну за
другой схватил четырех дрыхнущих жирных лежебок, закидывая их в
бамбуковую клетку. Последняя воспротивилась насилию, использовав
свой крохотный шанс на мятеж. Легкое движение запястьем, и мятежная
улитка унеслась к мутной воде, угодив точно в раскрытую пасть
прыгнувшего небольшого крокодила. Поперхнувшись «подарком», он
захлопнул пасть и рухнул в болото.
– Кро… – с запозданием вякнул пират и удивленно затих.
Действуя четко, не теряя времени, Люц сцапал еще тридцать улиток
– двадцать четыре без проблем, еще шесть предпочли стать завтраком
для рептилий и последовали навстречу своей судьбе. Мысленно
пересчитав добычу, полуорк удовлетворенно кивнул и полез наверх,
покидая опасную зону над водой. Когда он оказался под самой
платформой, в светящихся песочных часах перетекли последние
песчинки.
– Пять медяков, – небрежным движением Люцериус забросил медь в
гамак пирата.
– Еще разок? – вроде как обычно, но на самом деле с
несвойственным ему почтением спросил тот у юного игрока. – Вот бы
заработать к рому еще и кусок жареного мяса…
– Позже, – последовал величавый ответ. – Рассказывай рецепт…
– Наш покойный кок готовил улиток, когда мы вставали на ремонт в
какой-нибудь удаленной бухте. И клянусь своей душой – от добавки
никто из нас не отказывался! Слушай же, незнакомец!
Полуорк ткнул себя пальцем в мускулистую грудь:
– Люцериус Великолепнейший. Можно просто Люц – но с
благоговением!