А теперь, после двух бесплодных попыток, навалились усталость и
слабость, но и желание разобраться возросло, подогреваемое
упрямством и духом противоречия. Катя закусила губу, обдумывая, что
она могла бы сделать прямо сейчас. Мысли расползались как
полудохлые улитки, ни о каких сильных словах в ближайшее время не
могло быть и речи, да они и не шли на ум. Но, кроме заклинаний,
существовали еще волшебные вещи — диковинки, или, по-другому,
артефакты, — которые тоже были способны на многое, а такой отдачи
сил при этом не требовали.
По правде говоря, Кате следовало бы сразу о них подумать. Но и
теперь было еще не поздно. Как только кухня обрела привычные
очертания: верх, низ, четыре стены по бокам, мебель вдоль стен и
ничего не вертится — Катя в очередной раз махнула платком,
отправляя кадку с деревцем обратно в комнату, где та обычно стояла
на подоконнике.
Освободившееся место на столе тут же — после нового взмаха
платком — заняло большое круглое серебряное блюдо, очевидно старое,
но начищенное до зеркального блеска. Одновременно из холодильника
прямо в руки Кате выпрыгнуло краснобокое яблоко, которое она
принялась согревать, то энергично — но осторожно, чтобы не
повредить кожицу — растирая ладонями, то поднося ко рту и дыша на
него. Когда холод совсем ушел и стал ощущаться не особенно сильный,
но явственный аромат, Катя положила яблоко на блюдо и подтолкнула,
так что оно покатилось вдоль края. Катя в это время зашептала:
— Анастасию покажи, всю правду расскажи.
Раз за разом она повторяла это. Все быстрее и быстрее. А яблоко
катилось и катилось, тоже набирая скорость. Когда оно намотало по
блюду три полных круга, блюдо перестало отражать белый потолок и
лампочку с абажуром. Вместо этого дальновидное зеркало — а это было
именно оно — показало темную заснеженную улицу, расцвеченную огнями
фонарей и светящихся окон домов. Один дом выделялся среди прочих
своей необыкновенной высотой и походил на башню.
Леха неожиданно громко охнул. Катя, успевшая почти забыть о его
присутствии, вздрогнула. Изображение мигнуло и пропало. Блюдо стало
просто блюдом. Яблоко — просто яблоком. Кате вдруг вспомнилось, что
в детстве она почти каждое яблоко, прежде чем съесть, прокатывала
по блюду, чтобы увидеть что-нибудь интересное. Это было ее любимой
игрой, к тому же и яблоки после этого всегда казались гораздо
вкуснее.