Селяне, которым так и не позволили
утолить их любопытство, нехотя потянулись из домика. Внутри
остались лишь хозяин с женой, да их трое детей. Двое самых младших
прятались за здоровенным сундуком в дальнем углу комнаты и с
опаской выглядывали время от времени. А старшая девочка, лет семи
от роду, вытянулась на кровати среди множества перин и одеял.
Малышка была бледна и слаба.
Холодная испарина покрывала лобик, отчего мелкие пшеничные кудряшки
слиплись от пота на висках и шее. Темные синяки пролегли вокруг
очей. Было видно, как под сомкнутыми веками блуждают глаза.
Иссушенные губы ребенка спеклись беловатой коркой.
Авериус Гарана подошел к девочке и
жестом велел матери подняться. Та послушно уступила место
незнакомому чародею. В смутной надежде, что ему удастся спасти ее
дочурку.
Керика встала подле брата и жестом
показала Ивросу, чтобы тот подошел ближе и подал свечу со стола. И
пока импери ходил за простым глиняным подсвечником, братья Корвесы
опустились на лавку у самого входа. Норлану почудилось, что Бергард
с довольным видом ухмыльнулся, глядя на него. Вероятно, одобрил то,
как Иврос без раздумий вступился за архимага, хоть это вряд ли
вообще требовалось.
Ив подал свечу мастеру над рунами, а
сам встал за изножием кровати, чтобы наблюдать за действиями
чародеев.
— Когда ей стало плохо? — Авериус
Гарана коснулся лба девочки. Затем бережно нащупал пульсирующую
жилку на шее. Нахмурился.
— Прямо с утра, — слабым,
заплаканным голосом ответила мать. Они стояли вместе с мужем в шаге
от детской кровати. Муж обнимал несчастную жену за плечи. — Она
проснулась вялая. А к обеду слегла. Совсем занедужила. Даже не
просыпается.
— Ваш супруг сказал, ее укусили в
руку, — архимаг осторожно перевернул левую ручку девочки, которая
лежала поверх одеяла, но кожа на ней была чистой.
— Да, в правую ладошку, — пояснила
женщина.
— Десять дней назад дети лазили на
чердак за яблоками, — добавил ее муж. — А когда спустились, Кенна
пожаловалась, что ее в темноте кто-то цапнул. Мы посмотрели на укус
и решили, что это крыса. Ранку обработали и забыли. Кенна про нее
не вспоминала, да и затянулось быстро. Мы и подумать не могли…
Тем временем Авериус Гарана извлек
из-под одеяла правую ладошку девочки, холодную и потную, сжатую в
неплотный кулачок. Бережно распрямил пальчики. Позволил сестре
посветить на место укуса.