— Я не позволяла!
— выпалила она, тяжело дыша.
Мужчина поднял бровь и
хмыкнул.
— Продолжайте в том
же духе, — сказал он и затем, наклонившись к самому уху Калли,
произнёс: — Я скоро увижу вас всю. И мне будет позволено не только
смотреть.
Сердце Калли стучало как
бешеное, но она не находила слов, потому что знала, что этот незнакомец прав:
ещё час или около того — и она, Калли, целиком будет принадлежать ему.
Жених как ни в чём не
бывало отступил назад и поинтересовался:
— С вами есть тот,
кто поведёт вас к алтарю?
Калли растерянно
оглянулась на Керве. Южные обычаи она знала, но не так уж хорошо.
— О, это
исключено, — по-своему расшифровал жених её взгляд. — Полагаю, вы
позволите сделать это одному из моих друзей.
Он кивнул мужчине,
стоявшему за правым плечом.
«Как будто у меня есть
выбор», — устало подумала Калли, а в следующую минуту Фабрис Анж д`Омур уже
вёл её к алтарю.
— Я бы не сказал,
что тебе повезло, — заметил Клод, оставшийся стоять рядом с другом.
— Тощая, как жердь, и характер как у змеи.
Эжен поджал губы. Хотя
идея с браком всё ещё ему не нравилась, но за невесту вдруг стало обидно.
— Уж всяко получше
твоих кобыл, — заметил он. И, не дожидаясь реакции на свои слова, двинулся
ко входу в собор.
Церемония, длившаяся
несколько часов, порядком вымотала обоих. Лица своего Калли так и не
показала — впрочем, и сам Эжен настаивать не стал.
Принеся клятвы и кое-как
запомнив друг друга по именам, они покинули храм. Эжен подал руку новоявленной
супруге, помогая забраться в носилки. Кали обожгла его ненавидящим взглядом,
заставив на мгновение растеряться, а затем и разозлиться на собственную
глупость.
Калли всё же
воспользовалась предложенной рукой, хотя и смотрела на неё довольно
долго — как на ядовитую змею, затем Эжен забрался в носилки следом за ней
и, подняв паланкин на спины мулов, слуги ударили тех по бокам. Молодожёны
двигались в направлении дворца. В носилках царила тишина.
Эжен разглядывал молодую
даму, сидевшую перед ним, и думал о том, что если бы не обстоятельства их
знакомства, он был бы рад остаться с ней вот так вот — вдвоём.
Мысли Калли были более
печальны. Она не видела лица супруга, но каждое его движение, каждое невесомое
прикосновение, каждый вежливый жест — всё напоминало ей о Рудольфе. О
жизни, которой у неё никогда не было и никогда уже не будет. Супруг-незнакомец
притягивал взгляд Калли, руки тянулись снять с него маску, коснуться, как недавно
и Эжен касался её — но тут же Калли одёргивала себя, напоминая, что
случится потом и что этот человек может с ней сделать. Она снова, несмотря на
все старания, оказалась никем. Пленницей собственной судьбы. А этот человек
стал её господином и властелином. Корсаж душил её, и Калли то и дело норовила
высунуться в окно, чтобы вдохнуть свежий воздух: но вдыхала лишь запах навоза и
лошадиного пота.