— И здесь,
в Брасо-Дэнто, можно купить очень даже неплохой домишко. Честно
сказать, Уильям, я начинаю сомневаться в правдивости твоих
слов.
— Я уже сам
начинаю сомневаться в правдивости моих слов, господин, — еле
выговорил Уилл, дрожа. — Но я клянусь вам, что говорю только то,
что помню и видел!
— Вижу. Тот
человек, судя по твоему описанию, был магом. Знаешь, что еще
странно? Маги здесь не появляются, Уильям. Хотя я все же немного не
прав. Сюда, в Солраг, они порой добираются... Один даже пытался
предлагать свои услуги в обмен на пропитание и жизнь в замке. Давно
это было... Я тогда его выпил досуха и скинул с того же балкона, с
которого хотел ты прыгнуть в реку. — Филипп почесал короткую
бороду, задумчиво рассматривая этого странного рыбака перед собой.
— Но чтобы маг добровольно, да еще с фургоном, приехал в Офурт,
который имеет очень дурную славу? Нет, это безумие! Разве
что...
Взгляд
графа помрачнел.
— Разве
что, что? — воскликнул, не сдержавшись, Уильям.
— Разве
что, — медленно протянул Филипп, не веря тому, что говорит. — Он
знал, что ты сделаешь с шинозой и к каким последствиям это
приведет. Южане очень преуспели в предсказаниях. Но зачем им нужен
ты, рыбак, пусть и совсем не простой, как мне показалось на первый
взгляд?
Граф вдруг
поднял голову и взглянул на сидевшего перед ним уже чуть иначе. Под
этим пристальным взглядом Уильям замер, как под прицелом лука. Его
будто ощупывали, будто Филипп пытался что-то понять, но не мог
докопаться до истины...
— Куда этот
Зостра направлялся? — спросил, наконец, граф спустя пару минут
тишины.
— На
северо-восток.
—
Хорошо.
Он вновь
замолчал. Было уже за середину ночи, внизу слышался рев реки Брасо.
В комнате снова воцарилось молчание, а граф поглядывал на этого
странного рыбака, который с каждым словом обрастал все большими
загадками и тайнами.
—
Продолжай, — наконец сказал он.
Уильям
поведал про то, как встретил кельпи по дороге домой, про ее намеки,
чем лишь подтвердил предположение Филиппа. Когда он стал говорить
об атаке вурдалаков, граф постоянно переспрашивал, уточнял детали,
вплоть до таких мелочей, как какой вурдалак кого атаковал. Из-за
этого разговор растянулся на добрые полночи, и порой Филипп
властным жестом отдавал приказ умолкнуть и погружался в
размышления, а Уильям нервно ерзал на кровати, ожидая, пока ему
дадут позволение говорить дальше. Но когда Уильям завел речь о том,
как он взял матушку на руки и, едва передвигая ноги, пошел в
сторону дома за Шарошей, то Филипп перестал перебивать и слушал
очень внимательно. Лишь мрачный взгляд из-под густых бровей выдавал
беспокойство.