— Как такое
возможно? — удивленно сказал он, вскочил и завертел головой по
сторонам. — Только что был день, а теперь вдруг ночь!
И
действительно, на лес и озеро опускалась ночь, а в небе зажглись
первые и едва различимые бледные звезды. Вериатель довольно
рассмеялась, надевая своё платьице. Из-за озера сандалии на ее
ногах перемазались тиной, отчего Уилл грустно посмотрел на
загубленные плоды своей работы. Видя, на что он глядит, Вериатель
подпрыгнула, ударилась пяточками о землю — и в тот же миг сандалии
стали чистыми и новыми.
— Ты
настоящая волшебница, — промолвил Уилл, поеживаясь от ветра. —
Может, ты и мне вещи каким-нибудь чудом восстановишь?
Но
Вериатель лишь грустно покачала головой. Чуть погодя на ее месте
уже пританцовывала темно-серая лошадь, которая грациозно водила
головой.
Рыбак
улыбнулся.
— Да, пора
бы вернуться. Если честно, то я весь продрог. Спасибо тебе,
Вериателюшка! Этот день я точно никогда не забуду.
Он
взобрался на лошадиную спину; мир снова стерся, однако теперь
Уильяма несли по черному старому лесу — и только светлячки со
звездами порой выхватывали из тьмы очертания деревьев и
отшатывающихся зверей и птиц. Очень скоро он встал подле своего
пустого короба. Обернувшись девицей, Вериатель радостно похлопала в
ладоши, и из воды стала то ли выскакивать, то ли вылетать рыба,
попадая прямо в корзину.
Уилл
подошел к девушке и, краснея, неловко поцеловал ее.
— До
завтра...
После чего
он развернулся, надел на плечи полный рыбы короб и направился
домой, в деревню. Но чем дальше он отходил от демоницы, смотревшей
ему вслед, тем сильнее чувствовал усталость — каждый шаг давался
все тяжелее.
Маленькая
деревня Вардцы была погружена во мрак. Лишь в окошках виднелись
точечки света от горящих очагов, да и то не везде. Многие уже
спали. Однако в крайнем большом каменном доме уснуть не могли — там
переживали за опаздывающего Уильяма. При виде сына, который был
грязен, будто болотный черт, матушка Нанетта от испуга сразу
взмолилась. Сидящий на лавке Малик так и вовсе поперхнулся ухой и
зашёлся кашлем. Больше в доме никого не было, потому что бабушка и
дедушка умерли два года назад.
Шатающийся
Уильям опустил тяжелый короб на пол и вежливо поздоровался с
матушкой. Только по ее глазам он вдруг осознал, что забыл
искупаться. А ещё его охватила странная, столь непривычная для
молодого здорового мужчины слабость, о причине которой он еще не
догадался.