Мы и вошли. Встретил нас ливрейный лакей, поклонился, а человек
торопится, чуть не бежит. Скинул крылатку на руку лакеи и торопит,
вперёд да вперёд. Мы за ним еле поспеваем. Входим в полутемный зал,
на столах в подсвечниках свечи горят, по две на стол. А за столами
всевозможные господа, молодые и старые, в штатском и в военной
форме. В карты играют. На деньги. Деньги — большие ассигнации,
втрое, вчетверо больше наших пятерок и десяток. А кое-где и золото
поблескивает.
Сели за столик зеленого сукна, все трое. Другой лакей, с
роскошными бакенбардами, принес две нераспечатанные колоды карт.
Пушкин достал из кармана горсть золотых. Будет, стало быть, банк
держать. И распечатал карты, поддев ленту особливым перстеньком на
руке.
Я запустил руку в карман, вытащил с дюжину пятаков, что для
метро наменял, глядь, а это не пятаки, а золотые монеты.
И начали мы играть. Сути игры не понимаю совсем, просто наугад
беру то одну карту, то другую. И вижу: золото напротив Пушкина
тает, а моя кучка растет. Всё больше и больше. Пушкин, похоже,
злится, а поделать ничего не может, сам же банкомёт, собственными
руками карты мечет. Наконец, проиграл последнюю монетку, вздохнул и
сказал, что, верно, то и в самом деле заяц был. А я и не знаю, что
делать. Вернуть Александру Сергеевичу выигрыш — так оскорбится, на
дуэль вызовет. Велел подать шампанского, да за шампанским и
рассказал Пушкину о дуэли в Пятигорске, между Лермонтовым и
Мартыновым. Пушкин никакого Лермонтова знать не знает, даром, что
оба поэты. Но историей заинтересовался, тут же свинцовым карандашом
написал что-то на салфетке и сказал, что, может, то и не заяц был:
пришла-де на ум ему идея повести, которую он назовет... он
назовет... он назовет «Княжна Мэри», вот!
Тут и будильник меня разбудил. Пора пить нарзан. Полстаканчика.
А боржома я в Москве не нашел. Он, конечно, где-то есть, да искать
недосуг.
Авторское отступление
Всё время существования советского государства шахматы были
в чести и у населения, и у власти. Быть может и потому, что успехи
советских шахматистов на международной арене были несомненны,
свидетельствуя тем самым о том, что советская власть раскрепощает
умственные способности трудящихся. Играть в шахматы начинали со
школы — проводились турниры «Белая Ладья», с отбором на
межшкольные, межрайонные, областные, а там и всесоюзные
соревнования.