На сцене играли актеры, которым
рукоплескали зрители, а в закулисье группа людей сражалась с
чудовищем, похожим на гигантского ежа или дикобраза, позади
которого темнела какая-то бесформенная клякса. Лица тех, кто был
повернут к зрителю, скрывали маски. Причем, судя по всему,
театральные – с характерными прорезями для глаз, угловатыми формами
и ярко выраженными характерами. Вот только целой маски я ни у кого
так и не увидел – каждая была словно расколотой.
Я задумался: что все это может
значить? В тексте наверняка все доступно объясняется, но прочитать
же я его не могу. А понять хочется. Почему люди дерутся с монстром,
пока на сцене идет спектакль? Разве это не опасно? Или тут какая-то
аллегория? И при чем здесь в таком случае маски? Кстати, та, что
валяется сейчас на полу, очень похожа на одну из изображенных на
таинственном рисунке. Случайность? С другой стороны, если
присмотреться, это самая обычная маска для комедии дель арте.
Протянув руку к куску папье-маше с прорезями для глаз, я поднял его
и принялся внимательно рассматривать. Старая, но чистая, никакой
грязи или тлена. Сделана хорошо, покрашена явно вручную и, как это
говорят, с любовью. Что там рассказывал на истории театра
Голованов? Про маски же целая лекция была…
Итак, попробуем вспомнить. Закрывает
лишь верхнюю половину лица, темная, с длинным носом… Кажется,
Бригелла. Нет, Труффальдино! Точно, он же Арлекин, Пасквино или
Табарино. Спасибо, Степан Борисович, за ваши лекции! Вот уж не
думал, что этот курс в театралке мне когда-нибудь пригодится, а тут
на тебе – вывалилась старая маска, и я ее опознал. Правда, толку от
этого никакого, практической пользы и вовсе ноль. Разве что Артемий
Викторович решит поставить «Слугу двух господ» в новом сезоне, но
главная роль при этом вряд ли достанется мне. И все же примерить на
себя новое амплуа мне сейчас никто не мешает. Хотя бы из
любопытства. В конце концов, не возвращаться же мне к уборке – нет,
к такому я еще точно морально не готов!
– Паду ли я, стрелой пронзенный? – я
вскочил, напялил маску на голову и, отставив руку, будто обводя
невидимую публику, принялся декламировать. – Иль мимо пролетит
она?
Я закружился по комнате, цитируя речи
самых разных персонажей из абсолютно друг с другом не связанных
пьес. Что делать – лишь бы только не работать!