- “Слушай, Израиль” молитва эта называется, - вставил слово
гетман.
- Да, кажется, так. Тут в толпе закричали: “Красную ленту,
красную ленту!” Добровольцы на помосте засучили рукава. Стали
сдирать кожу с евреев. С живых. Под конец зрелища – апофеоз
возмездия. Казнь атаманов Зэева и Ионы. Эти тоже запели “Слушай
Израиль”. Высоко держат головы, бестии. Им предуготованы муки
пострашнее красной ленты. Станки особые сооружены.
- Остановись, Микола! Разве место этому в анналах? История
народов есть суд народов, и истинный палач – это толпа у эшафота.
Потомки что подумают о нас? Жили, не чуя человечества? Не изъять ли
это из летописи?
Шилохвост замолчал, не согласен. “Закон летописца – бояться лжи
и не бояться правды”, - подумал. И обидно, пропадет труд
сочинительский.
- Вот, заметил я, Микола, читаючи твои хроники, что о казаках ты
пишешь только доброе, а поступки их, порой, рисуешь злыми, евреев
же поносишь всячески, а они у тебя тут – находчивы, там – герои.
Слова и дела разнятся, не так ли?
- Я держусь истины, мой гетман, толкование – не моя печаль, -
отрезал историограф.
- Не серчай, Микола! – примирительно сказал Дворецкий, - твои
писания прославят наше время и имя твое. Бесподобное перо, тонкое
чутье к изящному слову!
Шилохвост оттаял, похвала возвысила дух, он решился доверить
Дворецкому свою тайну.
- А знаешь ли, Рудан, мне было видение пророческое! – выпалил
Шилохвост.
- Какое такое видение?
- Минуют два века, и душа моя поселится в другом человеке,
великом сочинителе, волшебнике пера.
- Кто ж он таков?
- Видение не открыло всего. Знаю лишь, что фамилия его будет,
как моя.
- Шилохвост?
- Нет, не Шилохвост, но тоже утиная! - воскликнул историограф и
вдруг расхохотался буйно, а взгляд невидящий, словно безумного.
Дворецкий оторопел. “Кто знает, быть может, безумцу доступно
нечто нам неведомое, и речи его не без причины?” – про себя подумал
гетман.
- Порой, не понимаю тебя, Микола. Уж не впервой ты чудишь.
Ладно, картину казни в летописи сохрани.
В тексте использован фрагмент украинской народной песни в
интерпретации Н.В. Гоголя.
Глава 12
Рут
1
Неподалеку от города Божин, что на берегу Днепра, расположился
хутор казака Ефрема. Хозяин вот уж несколько лет, как в военном
походе. Он занят в кампании великого гетмана Рудана Дворецкого,
коего судьба назначила добыть правду, исправить кривду и освободить
Украину и православную веру от гнета ляхов и евреев.