- Боюсь, ты легкомыслен, дорогой Акива, - заметил Эйзер.
Залман, который обычно составлял оппозицию Акиве, на сей раз не
возразил каббалисту. Раввин решил, что наступил момент довести до
сведения почтенного собрания новость, которую он приберег к
финалу.
- Слушайте меня, евреи! – драматическим голосом произнес Залман,
- я сообщу вам нечто такое, что, если достанет нашей мудрости, даст
нам надежду на исправление зла и водворение добра.
Тут глаза заблестели, брови поднялись, бороды застыли, уста
смолкли. Залман продолжал.
- Мне донесли, что казацкий сотник Рудан Дворецкий томится в
турецком плену. Человеку этому прочили великое будущее. Отец его,
подстароста Исай Дворецкий, известен своим благорасположением к
нашему брату. Он болен, страдает от ран, и в любой день можно ждать
недоброй вести. Средств для выкупа сына у старика не достает, и это
– наша удача. Пусть каждый, не скупясь, вложит свой пай, и вызволим
из беды будущего владыку запорожского, и обяжем его, и тем оградим
себя от бед.
План Залмана возбудил дебаты бурные, но краткие. Безмилосердная
реальность отваживает от алчности в пользу здравомыслия.
Собравшиеся сделали чрезвычайный сбор и поручили Эйзеру доставить
деньги отцу будущего властителя еврейских судеб.
Глава 2
Яблоня и яблоко
1
Король расположился в одном из бельведеров в парке варшавского
дворца. Шляпа с белым пером брошена на траву, рядом с нею
распластался светлый атласный плащ, и кружевной воротник
расшнурован. Жарко. На коленях закрытая книга. Тяжелый переплет с
медными скобами обтянут черной кожей. Не чтение занимает сидящего.
Король ожидает визитера. Вот-вот должен появиться казацкий сотник
Рудан Дворецкий.
В намерении поднести иль получить награду заключена приятность
нетерпения. Обязанность сообщить ли, выслушать ли тревожное
известие испытует твердость духа. Верно это для обеих сторон, и
пусть одна из них – сам польский король, а другая – мелкопоместный
шляхтич.
Показался статный молодой мужчина. Ради приема во дворце гость
сменил живописный наряд казацкого офицера на привычное королевскому
глазу платье европейского дворянина. В ответ на выражение
верноподданного почтения прозвучали слова покровительственного
благорасположения.
- Я несказанно рад твоему возвращению, Рудан. Моя армия
нуждается в отважных и умных командирах.