Проснувшись увидел, что дорога стала совсем узкой, а по краям
её, как безмолвные часовые, выстроились синие ели. Свет заходящего
солнца мелькал сквозь ветки, расчерчивая серый от старости асфальт
на белые и чёрные полосы.
- Не устала? - спросил я Антигону. По пустой дороге девчонка
гнала под сто двадцать, на пределе Хамовых мощностей.
- Почти добрались, - откликнулась она. - Не парься, всё путём. Я
привыкла.
Опустив стекло, я вдохнул холодного воздуху. В хвойных лесах
совершенно особенный воздух. Пахнет он сыростью, но не гнилой,
болотной, а свежей, родниковой. Хвоей пахнет, поздней земляникой,
коричневыми шляпками боровиков и смородиновым листом.
А ещё волчьей шерстью и мускусом.
Волосы на загривке поднялись дыбом. Слишком хорошо я помнил этот
запах, терпкий, агрессивный, по-своему, притягательный.
Мнились в нём быстрые тени с острыми зубами, безумный, до
полного изнеможения, бег, и конечно же, кровь - куда ж без неё?
Прикрыв глаза, я представил, как зубы входят в мягкую плоть, как
на язык попадают первые тёплые капли...
- Шурка, очнись, Шурка! - я почувствовал, как меня бьют по
щеке.
- Ты чего дерёшься?
Антигона сидела вцепившись в рулевое колесо, бледная, даже
веснушки пропали. На меня она не смотрела.
- А ты зубом не цыкай, так я и драться не буду, - рявкнула она и
крутанула руль, чтобы объехать выбоину.
- Зубом?
Она молча повернула ко мне зеркало заднего вида, и я
отшатнулся.
В зеркале был не я. Во всяком случае, существо, которое в нём
отражалось, со мной имело сходство лишь отдалённое.
Белые волосы, давно не стриженные, разметались по плечам,
обрамляя белый же, туго обтянутый кожей лик. Глаза запали, став
двумя тёмными, с рваными краями дырами, губы слились с бледной
кожей... Неприятней всего были синие, выступившие по всему лицу,
вены. Словно наведённая синей тушью карта рек.
Махнув рукой, я отвернул зеркало от себя и насупился. За окном
мелькали всё те же ели.
- О чём ты думал?.. - спросила Антигона.
- О волках, - простодушно ответил я.
- Кровь, дурак! Ты должен был выпить крови перед тем, как
ехать!
- Извини, я забыл, - сказал я после паузы.
Я и вправду забыл. Мысль об отпуске, сборы, чемоданное
настроение, так меня увлекли, что я и думать забыл об обязательной
утренней дозе.
- Жопу свою лучше бы забыл, - буркнула Антигона. Неудобно
скорчившись, одной рукой она вела Хам, а другой шарила за своим
сиденьем. - На! - наконец выпростав руку, она бросила мне на колени
стальной термос.