— Это семейные герцогские покои, госпожа, — тихо объяснил он. —
Сейчас сюда придут горничные и замковый маг. Платье мигом почистят,
вот увидите!
Он ушел, а я в ожидании горничных пошла в ванную комнату,
напоминающую большой позолоченный музей. Умылась, сняв макияж и
темные подтеки с лица и рук. Посмотрела на некую счастливую
невесту, красноглазую и серую, в зеркало. И, твердо пообещав себе,
что ни взглядом, ни словом не дам родным повода для беспокойства,
позвонила Василине.
Венценосная сестричка на звонок откликнулась сразу, будто сидела
у телефона.
— Васюш, — сказала я жизнерадостно. — Мы договорились. Мне уже
не терпится влезть в брачный хомут, поэтому жду в Вейне в час дня.
Очень хочу вас видеть.
— У тебя все в порядке? — настороженно спросила проницательная
старшая сестра.
— Придешь — сама убедишься, — беззаботно откликнулась я,
сдерживая нервный смешок. — Конечно, я нервничаю, но я очень
счастлива, Василина.
— Я рада, — проговорила она мягко. — Мы будем, Марина.
Тихие горничные почистили платье и оставили его магу — довести
до ума, лицо мое тоже привели в порядок. От Люка принесли украшения
— рубины в золоте, серьги и ожерелье, и я равнодушно надела их —
сил бороться больше не было.
Через сорок минут прибыли мои родные, и только боги знают, каких
усилий мне стоило ничем себя не выдать. Их проводил к моим дверям
сам Люк — я слышала его голос, но в покои он не входил. Была здесь
и Ани, и ее муж, дракон Нории, — его испытующего взгляда я
испугалась больше всего. Умоляюще посмотрела на него: не выдавай,
не говори!
Он чуть нахмурился и отвернулся, а потом и вовсе вышел вместе с
отцом и Марианом, отговорившись тем, что не хочет мешать женским
приготовлениям. Каролинка же, погрузившись в себя, сидела прямо в
платье на ковре и, поглядывая на меня, рисовала. И вид у нее был
самый вдохновленный.
— Я кое-что принесла тебе, — проговорила Василина, разворачивая
мягкий сверток. — Наклони голову.
Сестра покрыла мои волосы красной кружевной полупрозрачной
фатой, спускающейся ниже колен, закрепив ее на голове тонким
рубиновым венцом.
— И я, — сказала Ани, надевая мне на палец золотое кольцо,
украшенное драгоценным красным цветком шиповника. — Это мамино.
Помни, кто ты есть, Марина.
— Я помню, — подтвердила я тихо. И на секунду позволила себе
слабость — прижалась к ним, пытаясь напитаться силой и
уверенностью. Потому что внутри я была совершенно опустошена и
оглушена.