Тело помнило всё гораздо лучше подслеповатых глаз.
Ещё ныли многочисленные ушибы, болело рассаженное лицо, жутко рвало
в груди – словно в спину под углом вошёл тонкий стержень и прошёл
насквозь, выйдя где-то под рёбрами. Боль была приглушена, скорее
вспоминалась, чем на самом деле чувствовалась – наверное, ещё не
отошёл от анестезии.
Он был жив. Вот
только его сердце…
Его сердце.
Альберт чуть не подавился новым вдохом, закашлявшись.
По инерции рванулся вперёд, но замер, обнаружив, что ему
предусмотрительно ограничили свободу передвижения.
– Лежи спокойно, – посоветовал всё тот же тяжёлый
голос. – Нервный-то какой…
Альберт послушно замер. Слепо заморгал, щурясь и
пытаясь разобрать очертания вокруг. Сквозь мутную пелену
различались какие-то трубки, приборы и бело-серые силуэты
манипуляторов, в которых узнавался навес хирургической
роботизированной платформы. На краю открывающегося обзора мелькал
человеческий силуэт в зеленовато-сером халате, медицинских шапочке
и маске.
Разобрать какие-либо детали мешало отсутствие очков,
по всей видимости, безнадёжно разбитых. Ну почему он отказался от
операции на глазах, когда отец предлагал подсобить с деньгами?
Гордость не позволила принять «подачку», а так сейчас бы нормально
видел…
Взгляд поехал чуть ниже, упав на соседний стол. Там,
на расстеленной клеёнке, обильно заляпанной в крови, лежал
устрашающего вида металлический кусок, похожий на шмат арматуры. В
стоящем рядом поддоне обнаружилось что-то аморфное, тёмно-красное с
розоватым.
Альберт сразу почувствовал себя крайне неуютно, как
оказавшись на разделочном столе, но «протрезвел» мгновенно. На
только что пустую голову сразу вылился водопад жутких мыслей и
предположений – одно хуже другого. Зафиксированное положение никак
не располагало, как и отсутствие очков – ничего же не
видно!
Однако пугало не только и не столько это.
В груди не билось сердце, будто остановившись – и это
само по себе вызывало экзистенциальный ужас. Не было того
неотъемлемого ритма жизни, к которому каждый человек привыкает ещё
до своего рождения, который сопровождает всех людей от колыбели и
до самой смерти.
Оно, чёрт подери, не билось. Просто жужжало,
перекачивая кровь, однако в этот момент Альберт был слишком
перепуган, чтобы сообразить, что происходит.
– Непривычно, да? – поинтересовался человек в
халате.