— Приступить! Мне нужен «Катран».
Услышишь его, прибор снять.
— Есть, ваше благородие…
— Сигнальщик, отбить, что у нас все
в порядке.
— Есть отбить.
— Слышу винты лодки. Удаляются, —
запричитал конопатый. — Ваше благородие! Они отбили, у них тоже в
порядке.
— То-то, — Макаров пробрался в
центральный. — Малый вперед, всплываем под перископ.
На южном берегу турки замерли, то ли
в страхе, то ли от неожиданности. А может, последний намаз
отрабатывали. Гибель флота — не повод прерывать общение с Аллахом.
Даже если прилетит торпеда под твой броненосец и всевышний
собеседник вдруг станет близко-близко.
На севере залива творился ад.
«Мессудие» провалился ниже казематов. Фок и трубы торчали из воды в
одну сторону, грот и бизань в противоположную. Часть рангоута
лениво горела, подсвечивая картину гибели флагмана.
«Османие» или его братишка потерял
корму. Из-за клубов дыма частности не разобрать. Вестимо, его
возможно поднять, попу приклеить и в строй поставить, но долго,
муторно, дорого. У «Акулы» появится повод снова навестить Золотой
Рог.
Восточнее — сплошная полоса пожаров
и дыма. Там отработал «Катран», не ведая жалости. Где-то в этих
краях встретила свою судьбу четвертая торпеда «Акулы». Конечно,
флот поврежден или погиб далеко не полностью, но ущерб огромен. Для
постройки и покупки броненосцев Турция обвалила финансы,
обанкротилась и перешла под иноземное управление Англии и других
кредиторов. И все ради этого костра.
— Идем на выход. Машинное, развести
пары. Лево руля, малый вперед.
Лодка потащилась к Босфору медленно,
боясь наехать на спину «Катрану». Справа по борту уходили во тьму
корпуса небольших торговых судов. В воде рвались снаряды, но ближе
к военным кораблям. Пулять сюда турки страшились, дабы не попасть в
нонкомбатантов.
За пару часов подтянулись к проливу.
Правая машина исправно крутила динамо, заряжая подсевшие за ночь
батареи, винт второго борта понемногу толкал корабль
вперед.
— Слухач, взрывы далеко. Слушай
«Катрана».
— Передают, беда у них, ваше
благородие!
— Стоп, машина!
Макаров ругнулся про себя. Подводный
язык колокола беден. Много ли сообщишь, когда вся передача из числа
ударов сообщения. Два боя — неприятность. Зато как богат язык
подводника, если он рассержен и решительно не знает, что делать
дальше!
Лишенная хода лодка остановилась и
показала рубку на поверхности.