— Пацан, я в самом деле стараюсь быть
вежлив и мил. Но если ты ещё раз ответишь вопросом на вопрос, мне
придётся проявить свои не лучшие черты, и тебе это не
понравится.
— Так вы...?! — начал он очередную
вопросительную фразу, но вовремя одумался. — Это Ош. Вы в Оше.
— Ош? Никогда не слышал. Какой
ближайший город, как далеко он?
Пацан глубоко вздохнул и прикрыл
глаза, видимо, силясь разродиться запрашиваемой информацией, а не
очередным вопросом:
— Шафбург, — выдал он, наконец. — Два
дня пути на север.
— Далековато. Деревни, форты
поблизости есть?
— Д... Да, — буквально выдавил он из
себя.
— Твоя деревенька, угадал? Сколько
домов?
— И дюжины не наберётся, а жилых ещё
меньше. У нас и взять-то нечего.
— Мужики с оружием есть? Ну? — слегка
надавил я мечом на шею языка.
— Старики да бабы.
— А оружие?
— Откуда? — попытался он пожать
плечами. — Разве что топоры с вилами.
— Не дуркуй, я про огнестрел
спрашиваю.
Лицо паренька приобрело такое
выражение, будто я ему курс квантовой физики начал задвигать.
— Пекали, дробаши, карабины,
автоматы? Вы тут совсем отсталые что ли?
— Я не понимаю... Простите.
— Как звать?
— Меня?
— Нет, блядь, прабабку по линии
золовки.
— А... Волдо.
— Погоняло что ли?
— Пого... Меня так зовут, это моё
имя, Волдо. Волдо Кёлер.
— Чудно. Лады, давай начистоту, Волдо
Кёлер, — присел я рядом на корточки и убрал меч от шеи
допрашиваемого. — Несколько часов назад я плыл на своём
замечательном пароходе по прекрасной русской реке Волге в сторону
славного Нижнего Новгорода, а потом случилось непонятное, и я
оказался в настоящей — мать его! — крепости, как и мой верный
товарищ, — потрепал я Красавчика по голове, отчего нитки слюны
потекли парнишке на обескураженное лицо. — А я никогда не бывал в
таких крепостях. Понимаешь? Я их только на картинках в книжках
видел. Это же совсем древняя херня, сейчас такие не строят. Меч ещё
этот... Там же его нашёл. А лес... — обвёл я широким жестом
окружающую нас монструозную растительность. — В жизни таких
деревьев не видал. Но всё вышеперечисленное можно худо-бедно
объяснить. Единственное, что напрочь выбивает меня из седла — вот
это, — указал я в сторону пробивающихся сквозь кроны последних
предзакатных лучей. — Почему солнце здесь громадное и красное, как
бычий хер? Вот этого я никак себе объяснить не могу.