— Вы сами-то себя слышите?!
— Не глухой.
— Мы говорим о детях! О де-тях! —
проартикулировал Волдо для пущей убедительности.
— Ну ладно, моралист сраный, давай,
расскажи мне, чем же таким дети лучше остальных. Вот если без этих
тупых шаблонов про цветы жизни и прочее. Режь правду-матку, устыди
меня, раскатай аргументами. Ну?
Волдо собрался духом и, как картёжник
за игральным столом выложил своего козыря:
— Они невинны!
— Ты либо дурак, либо лицемер. Очень
надеюсь на последнее. Дети — чудовища. Это чистое незамутнённое
зло, первобытное, не обузданное моралью и законами. Я сам был
таким.
— Вы и сейчас такой.
— Не перебивай! Хер знает, может, ты
мало общался со сверстниками в детстве. Может, твоим единственным
примером ребёнка был малохольный Грег, царствие ему небесное. Но ты
нихуя не разбираешься в настоящих детях! Эти уёбки зарежут тебя
лишь из любопытства, и их не будет мучать совесть. У них нет
тормозов, нет авторитетов, нет принципов. Есть только желание
удовлетворить сиюминутные потребности. И вообще похую, что за этим
последует. Пиздюкам даже понятие смерти неведомо. Любой, самый
отмороженный маньяк, конченый параноидальный шизофреник адекватнее
ребёнка. Он хотя бы осторожен. Он осознаёт последствия, отдаёт себе
отчёт о содеянном. Ребёнок просто делает, вообще не рефлексируя.
Это натуральная биомашина Сатаны. Животные не убивают из интереса.
Дети — легко. Боль ближнего, страдания, ответственность, грех —
абсолютно поебать. Знаешь, почему я не убиваю их пачками? Потому
что в этом нет азарта. Несмотря на свою безбашенность, дети слабы,
глупы и беззащитны. Они во всём хуже взрослых особей, и поэтому их
трофейная ценность крайне низка.
— Я не верю своим ушам.
— Это потому, что ты долбоёб, Волдо
Кёлер. Умный, но долбоёб. Так бывает. И с чего ты вообще взял, что
этот конкретный ребёнок должен умереть? Арабель ничего такого не
говорила.
— Напрямую не говорила, возможно. А
вы и не допытывались. Зачем? Ведь проще не иметь чётких ответов на
подобные вопросы, — Волдо принял надменную позу и попытался
спародировать мой голос и манеру речи: — Украду ребёнка, отдам его
чокнутой ведьме для экспериментов над душой. Что может пойти не
так? Где тут хоть намёк на смерть?
— Браво-браво.
— И вы ещё меня при этом называете
лицемером!
— Просто напомню, что речь,
вообще-то, идёт о моей жизни. А моя жизнь — залог твоего
дальнейшего существования. Можешь сколько угодно упражняться в
схоластике, но практика наглядно продемонстрировала, что твоя
склонность к самопожертвованию ради собственных идеалов стремится к
нулю.